– Вы сами прекрасно знаете, чем нам грозит ее наказание, - настоятельница строго посмотрела на монахиню. – И впредь, прошу вас, без моего ведома в комнату лейтенанта Когинса не входить. Ни вам, сестра Лииза и ни вам, сестра Марианна.

– Да будь моя воля, - я сжала руки в кулаки и зашипела подобно змее, - я бы сделала все возможное, чтобы он как можно скорее покинул это место.

– Идите в свои комнаты, - не обратила на мое шипение никакого внимания настоятельница. – Отдыхайте. Ваша помощь может понадобиться в любой момент, будьте готовы.

Я, не говоря ни слова, обогнула женщину и первая направилась в сторону лестницы, которая вела на верхний этаж. Отдыхать я не собиралась, но вот посоветоваться с Жужей было необходимо.

Как только я оказалась в своей комнате, от напряжения, охватившего все мое тело, я не смогла сказать ни слова. Жуж сполз по моей ноге и шлепнулся на пол. Отскочил в сторону и внимательно посмотрел на меня.

– Ну? – произнес он и стал ждать, когда я начну говорить.

– Что ну? – я сползла по двери вниз и обхватила ноги руками. – Ты сам все слышал. И вот что мне теперь делать?

– Би… ть! – воинственно запрыгал на месте пушистик и стал быстро меня свой привычный окрас на красный.

– Кого первым? – я не смогла сдержать улыбки.

– Вс.. ех… ср… аз… у!

– Сил не хватит, - фыркнула.

– Эм… - Жужик задумался и закатил глазки. – То… гд… а-а-а…

– М-м?

– Би… ть… ко… зл…

– Хватит! – шикнула на друга. – Я поняла ход твоих мыслей. Но вопрос в другом. Лииза уже записала меня в свои враги и теперь у нас вместо одной проблемы, целых две.

– Хм-м-м… - Жуж причмокнул зубастым ротиком, еще пару раз подпрыгнул на месте и завис в воздухе, энергично шевеля крылышками. – Ук… уш… у. То… чн… о!

– Еще скажи, что и постельное белье обслюнявишь и погрызешь.

– Аг… а!

– Ты неисправим.

– Да.

На этом наш разговор был закончен. Точного плана дальнейших действий у нас так и не было, зато было желание мстить и ни о чем впоследствии не жалеть.

Вскоре попавшие к нам раненые стали выходить из своих комнат и выказывать интерес в отношении монахинь. Те из женщин, кто удостоился внимания, старались как можно быстрее скрыться в своих кельях и постараться сделать вид, что ничего не происходит. Интерес мужчин можно было понять, но вот интерес монахинь… Особенно тех, к которым интерес вызван не был. И это я сейчас про сестру Лиизу говорю. С того момента, когда Когинс начал выходить из комнаты, она крутилась рядом с ним постоянно. Матушка Илиина была подобным раскладом недовольна и, собрав всех оставшихся в монастыре монахинь и послушниц в кухне, прочитала довольно длительную и нудную лекцию о целомудрии и достоинстве. Так же она огорошила нас новостью, что мужчины, пока не будут призваны обратно в свои части, будут помогать нам по хозяйству, дабы не слонялись без дела и не склоняли женщин к мимолетным отношениям.

Новость о том, что Когинс-младший будет чинить сарай, в котором хранился мой инвентарь, огорчила. Значит, мне придется сталкиваться с ним каждый день. Тут же последовало предложение от Лиизы - заменить меня на неопределенное время. На вопрос настоятельницы, готова ли она заниматься клумбами и время от времени помогать на небольшом огороде, вызвал у молодой женщины приступ тошноты. А иначе как понять тот факт, что она побледнела и скривила лицо так, что, казалось, вот-вот побежит в сторону уборной.

Жужик все чаще стал где-то пропадать. Только время от времени до меня доходили слухи, что у того или иного подопечного вдруг неожиданно завелась довольно прожорливая крыса, которая грызла постельное белье и слюнявила подушки. Зачем Жужа стал заниматься подобным, я не знала. Может, он таким образом старался оградить меня в дальнейшем от очередного обвинения? И я была уверена в том, что постельное белье Лукаса пострадает гораздо больше, чем у остальных.

В один из солнечных дней я вышла из общежития и вместе со всеми направилась в сторону храма, чтобы поблагодарить богиню Эште за прошедший день и попросить о том, чтобы сегодняшний был ничем не хуже. После того, как утренняя молитва закончилась, я направилась в сторону сарая, за инвентарем. Внимательно осмотрела слегка покосившуюся постройку, отметила про себя, что Лукас еще не приступил к своей работе, и уже более уверенно направилась к входу. Несколько мужчин стояли неподалеку и о чем-то оживленно разговаривали. К их разговору я не прислушивалась, но вот один из них был мне смутно знаком. Вспомнить, где именно я его видела, не смогла, но нехорошее предчувствие царапнуло по сердцу.

Как по мне, было бы лучше, если бы уже поправившихся солдат отправили обратно в их полк. Только вот приказа от капитана Гортона все не было, и мужчины, откровенно говоря, начинали скучать. Даже тяжелая работа по починке теплицы их не выводила из уныния. Было видно, что им не терпится вернуться в строй.

Я зашла в сарай и прошла к месту, на котором должна была стоять моя корзинка. Только вот странность, ее там не было. В тот день, когда матушка Илиина буквально потащила меня в общежитие обвиняя в том, что я специально подсунула Лиизе удобрение, корзина осталась лежать у клумбы, да и перчатки я потеряла по дороге. Но кто-то из монахинь тогда положил все мои вещи на место, а вот сейчас… Я четко помнила, что пришла потом и положила все на свое привычное место.

Покрутилась вокруг собственной оси, выискивая в полумраке сарая нужную корзину, и обнаружила ее стоящей в дальнем углу. Прошла к ней, наклонилась, поднимая с земли, и услышала до боли ненавистный голос сзади.

– А ты не изменилась за прошедшие три года…

Я так и застыла в скрюченном состоянии, продолжая склоняться над корзиной, которую успела ухватить за ручку.

– Так и будешь стоять? Что ж, я не против, но ты рискуешь.

Взяв себя в руки, медленно выпрямилась и повернулась к Лукасу лицом. Он стоял, загораживая своей внушительной фигурой единственный путь к отступлению.