– На самом деле, - спокойно продолжала Энн, - полковник является экологом, специализирующимся по планетным спутникам. Он проводил для нас важные работы. Пейдж Рассел довольно известен в космосе. И у него много друзей, как среди строителей Моста, так и в других местах. Это правда, не так ли, полковник Рассел?

– Я знаю большинство сотрудников группы Моста, - согласился Пейдж, но ему едва удалось добиться того, чтобы подтверждение прозвучало достаточно громко. То, что говорила девушка, походило на огромную черную ложь. А лгать Мак-Хайнери - идти короткой дорожкой к падению. Только Мак-Хайнери имел привилегию на ложь. Но его свидетели - никогда.

– Пробы, доставленные вчера полковником Расселом, оказались весьма интересными, - продолжила Энн.
– Вот почему я попросила его вернуться. Нам нужен его совет. И если его образцы окажутся столь важными, какими они показались на первый взгляд, они сэкономят налогоплательщикам много денег. Они помогут завершить нам наш проект задолго до его настоящей даты закрытия. И если представится такая возможность, полковнику Расселу придется лично руководить последними этапами работы. Он единственный, кто достаточно хорошо знаком с микрофлорой юпитерианских спутников, чтобы верно истолковать результаты.

Мак-Хайнери смотрел через плечо Пейджа с большим сомнением во взгляде. Было трудно определить, расслышал ли он хотя бы слово. Ясно, что Энн выбрала свои последние слова с огромной осторожностью. Потому что если у Мак-Хайнери и была какая-то слабина - так это лишь огромная стоимость его постоянных, все расширяющихся расследований. Особенно в последнее время, когда он стал нести верную смерть "расточительству администрации", какую он ранее традиционно обеспечивал "подрывным элементам". Наконец Мак-Хайнери произнес:

– Совершенно очевидно, что здесь какое-то нарушение закона. Если ваши слова правдивы, то почему же этот человек с самого начала сказал другое?

– Потому, что это тоже правда, - выпалил Пейдж.

Мак-Хайнери полностью проигнорировал его.

– Мы проверим документы и вызовем того, кто понадобится. Пойдемте, Хорсфилд.

Генерал проследовал следом за ним, бросив на Пейджа взгляд, не убедительный и возмутительно театрально подмигнул Энн. В то мгновение, как за ними закрылась дверь, приемная словно взорвалась. Ганн двинулся к Энн с ловкостью, поразительно напоминающей повадку тигра, что само по себе оказалось весьма странным для человека со столь спокойной физиономией. Но и Энн уже поднималась из-за стола с выражением страха и ярости на лице. Они оба закричали одновременно.

– Только посмотрите, что вы, мать вашу, наделали с этим своим выведыванием...

– Какого черта вам понадобилось кормить подобной байкой Мак-Хайнери...

– ...даже пустоголовому космонавту должно быть понятно, что значит болтаться у охраняемой площадки...

– ...вы знаете не хуже меня, что эти пробы с Ганимеда - заурядное дерьмо...

– ...мы лишимся наших денег, потому вы суете свой нос не в ту дырку...

– ...мы никогда не нанимали человека со степенью допуска "Годен" с момента начала проекта...

– Я предполагала, что у вас окажется побольше сообразительности...

– ТИХО!
– вклинился Пейдж, перекрыв их обоих настоящим командным ревом. В глубоком космосе он не имел возможности использовать его, но сейчас это сработало. Оба скандалиста посмотрели на него, со ртами, раскрытыми на полуслове и лицами, белыми как молоко.
– Вы оба ведете себя, как пара истеричных цыплят! Мне жаль, что я принес вам неприятности - но я не просил вас, Энн, лгать ради меня. И я не просил вас, Ганн, продолжать эту ложь! Быть может вам лучше прекратить предъявлять друг другу обвинения и попытаться досконально все продумать. Я попытаюсь помочь вам, чем смогу - но только в том случае, если вы уйметесь!

Девушка чуть ли не оскалилась, издав при этом настоящее рычание, предназначенное для Пейджа. В первый раз полковник стал свидетелем тому, как человеческое существо, испустившее подобный звук, именно его и хотело произвести. Тем не менее, она снова села и вытерла свои раскрасневшиеся щеки платочком. Ганн посмотрел вниз на ковер и одно-два мгновения лишь шумно дышал, прижав ладони своих рук к побелевшим губам.

– Я полностью с вами согласен, - через мгновение произнес Ганн, совершенно спокойно, словно ничего не произошло.
– Нам необходимо заняться работой. И как можно быстрее. Энн, скажи мне, пожалуйста, почему было столь необходимо заявить, что полковник Пейдж так жизненно важен для проекта? Я ни в чем вас не обвиняю, но мне надо знать факты.

– Прошлым вечером мы ужинали вместе с полковником Расселом, ответила Энн.
– Я в кое-чем излишне пооткровенничала насчет проекта. А в конце вечера мы слегка поссорились, чему, наверное, были свидетелями по крайней мере двое из информаторов Мак-Хайнери в ресторане. Мне пришлось солгать как для собственной безопасности, так и для безопасности полковника Рассела.

– Но у вас же с собой был Соглядатай! И если вы знали, что вас могут подслушать...

– Я это хорошо знала. Но потеряла самообладание. Вы знаете, такое случается.