Я вот, например, сейчас на новой работе так устаю, что Муркины завывания ночью не слышу. Только и хватает сил, что бы снять неудобную офисную одежду, колготки и упасть на расстеленный еще со вчерашнего вечера диван. А потом натянуть теплое одеяло до самого подбородка, подрожать под ним пару минут и пригревшись, уснуть крепко и без сновидений.

Сентябрь в этом году выдался очень холодный. И поскольку до отопительного сезона было еще далеко и квартире было холодно и неуютно. Пришлось принести от родителей обогреватель. Теперь в свободное от завывания время Мурка спала подле него, свернувшись в теплый клубочек.

Жизнь двигается своим чередом. Работа — дом — работа. К слову о последней. Я теперь работаю начальником отдела и не где-то, а в крутой строительной фирме. Попала туда на собеседование по чистой случайности и прижилась. Все хорошо на новом месте. И зарплата выше среднего, и офис приятный. Один минус — смертельная, не по-человечески изматывающая скука. Работа сведена к сбору статистической отчетности. Операций много и приходится часто задерживаться до позднего вечера, что не дает особо расслабиться. В общем, свое новое место работы я начинала потихоньку ненавидеть всеми фибрами души. Но благодаря ей я скоро смогу досрочно выплачивать кредит за Белочку, которую на днях забрала с ремонта.

На радостях собралась завтра смотаться в деревню, дедам помочь картошку выкопать, если погодка порадует. Я там уже с месяц не была.

— Если перестанешь выть, возьму с собой к бабе Вали, — сказала я кошке, как будто она могла меня понять.

Мурка притихла на мгновение и снова заорала пуще прежнего. Я коротко вздохнула и достала их холодильника коробку с пирожными. Буду стресс заедать.

Утро следующего дня выдалось ничуть не теплее предыдущего. Над городом снова хороводом бродили мрачные тучи. Сначала меня посетила ленивая мысль забраться назад в кроватку под теплое одеяло, но совесть напомнила, что картошка стоит не копанная. Зря я, что ли пол лета ее полола на пару с Луганским. При воспоминании о нем кольнуло где-то в районе груди. Нет не больно, неприятно и даже немного стыдно, перед самой собой.

Умылась, одела теплый свитер, удобные спортивные штаны и покосилась на миро спящую Мурку у обогревателя. Пол ночи нервы мотала, а теперь дрыхнет без задних лап. Морда бессовестная! Посему не особо церемонясь, схватила ее за шкирку и запихнула в переноску.

— Будет тебе сегодня твое кошачье счастье, — буркнула я и, подхватив небольшую сумку с вещами, поспешила на лестничную площадку.

Ехала почти два часа. После нашего с Белочкой эпического полета в кювет, желание лихачить на дороге пропало на долго. Поэтому смиренно всю дорогу тащилась за фурами, потирая нывшую от напряжения шею. И когда из-за поворота показалась знакомая крыша, вздохнула от облегчения. Наконец-то добралась. Словно полторы тысячи километров намотала.

Припарковала Белочку у палисадника, с радостью отмечая его ухоженный вид, и поспешила в дом. Калитка оказалась не заперта. Толкнула ее кроссовком, и тут же попала в стальные объятия ни кого-то, а Елены Васильевны.

— Женька!!! — как ненормальная заверещала она, продолжая тискать мою ошалелую тушку, — Вот, как чувствовала, что ты приедешь.

Тут же с другой стороны подлетел Андрюха.

— Смотри не придуши, — ворчливо бросил он Лене, а сам чуть не смел с дороги, выхватывая сумки, — Она нам еще живая понадобиться.

— Я тоже рада вас видеть, — улыбнулась я друзьям и тут же подпрыгнула от знакомого баса.

— О, Евгения Николаевна! Вы как раз вовремя!

Это был Гена собственной персоной.

— Гена! — моему удивлению не было предела, — Ты-то тут что делаешь?

Парень нисколько не обиделся и широко улыбнулся.

— Как это что? Шашлык жарить собираюсь.

Больше спросить ничего не успела. Из дома не вышла, а скорее вылетела баб Валя и кинулась обнимать. Я только тихонько пискнула, и меня потащили в дом кормить.

— Нет, вы посмотрите на нее, — всплеснула руками баб Валя, когда я скинула свитер и осталась в одной футболке, — Совсем отощала.

Пока я мыла руки с дороги, старушка спешно накрывала на стол.

— Генка! — крикнула она с веранды, — Долго там еще твое мясо мариноваться будет?!

— Час. Не меньше, — послышалось в ответ.

— Ух, — фыркнула пожилая женщина, — Пока дождешься, от голоду опухнешь.

— Я технологию соблюдаю.

— Блюдет он… Давай костер разводи уже!

Я только усмехнулась про себя. У бабы Вали не сорвешься. В этом доме мужиков гоняли, гоняют и будут гонять.

— А где дед Сеня? — спросила, усаживая за стол.

— По делам они умотали куда-то не свет ни заря. А дома картошка не копана, — ворчливо заметила она, — Ты давай садись скорее. Ешь и рассказывай.

Окинула взглядом стол. От картошки шел густой аромат. Аппетитно пахла дежурная яичница на сале. У меня пошло обильное слюноотделение, поэтому дважды приглашать не пришлось.

— На-ка отведай, — сказала баб Валя, и налила в рюмочку с высокой ножкой густую наливку, — Малиновая.

— Так рано еще, — удивилась я.