– Извините пожалуйста, вы ведь Марина Шепот, -услышав эти слова за своей спиной, я обернулась и увидела молодую девушку в костюме официантки.

– Вы меня, наверное, не помните, я Наташа Савченко, училась с вами в школе на два класса младше вас с Лерой Терёшиной.

Девушка явно смущалась, и я решила её приободрить.

– Я слушаю внимательно.

– Дело в том, что я видела ваш вчерашний сюжет про маньяка, и снова про Леру подумала. Ведь кто бы мог представить, что она жертвой Чулочника станет. А вот сейчас вас встретила и вспомнила, что Лера незадолго до своей гибели к нам заходила. А потом к ней мужчина пришёл. Она его явно ждала. Не знаю, может быть, это всё совершенно неважно, – засомневалась девушка.

– Нет, почему же, говори, пожалуйста.

– Так вот, – заговорила она чуть увереннее, – лицо этого мужчины я плохо разглядела, он, как зашёл, сразу спиной ко мне сел, да и был в бейсболке, натянутой до самых глаз. Только видно было по всему, что он был старше, чем она и они как будто отношения выясняли. Лера, вроде как, просила его о чём-то, даже руку протянула и по лицу его погладила, а он руку оттолкну и сказал что-то очень резкое. Потом встал и быстро вышел. Даже заказать ничего не успел. А она сидела ещё какое-то время очень расстроенная. Потом расплатилась за кофе и тоже ушла. Тогда я не предала этому особого значения. Ведь после её убийства сразу все про маньяка говорили. Я не знаю, может это всё глупости какие-то, не с маньяком же она встречалась?

– Нет, почему, это может быть довольно важно. Узнать этого мужчину смогла бы при встрече?

– Ну, вряд ли, – смутилась она, – видела его только мельком, вполоборота, когда он уже на выход пошёл.

Вот голос у него был такой своеобразный, с хрипотцой что ли. Хотя, может быть, просто простыл человек.

– Всё равно, спасибо тебе, что рассказала. Возьми мою визитку. Вдруг вспомнишь ещё что-то, позвони тогда.

– Ну, хорошо, конечно.

Я попрощалась с Наташей.

Влад, уже вышедший из зала, помог надеть мне пальто, и мы вышли на улицу.

– Твоя знакомая? – задал он мне вопрос.

– Учились в одной школе, ответила я, не вдаваясь в подробности.

Он подвёз меня домой и вежливо распрощался у машины, чуть сжав на прощание мою ладонь.

– Позволь, я позвоню тебе завтра.

Я посмотрела на него внимательно и улыбнулась.

– Не вижу причин для отказа.

Оставив ему свой номер телефона, я двинулась в сторону родного подъезда. Взглянув наверх, я увидела, что в окнах моей квартиры горит свет.

«Мама что ли с таким поздним визитом?», мелькнуло в моей голове.

Я открыла дверь своим ключом и вошла в квартиру. В ярко освещённом коридоре, небрежно облокотившись о дверной косяк, стоял Денис.

– Привет, Мари.

Только он называл меня этим дурацким прозвищем, придумав, что это сокращение от имени Марина.

– Извини за дерзкое вторжение. Ты так и не поменяла замок, а я замёрз, дожидаясь тебя у подъезда.

От одного звука его голоса я почувствовала лёгкое головокружение, а сердце разлетелось на тысячи мелких частичек.

– Мог бы позвонить, – ответила я, стараясь предать своему тону максимальную отстранённость.

– Личная встреча всегда лучше

Он смотрел на меня, не отрываясь. В его взгляде, как всегда, странно сочеталась лёгкая ирония и пронзительная нежность.

– Ты давно приехал? – задала я вопрос и сама услышала, как предательски дрогнул мой голос.

– Уже несколько дней назад. Решил навестить родительский дом. Он постепенно приходит в полное запустение. Знаешь, мне даже пришло в голову, что дома тоже умирают вместе со своими хозяевами, – как и все творческие люди, Денис был склонен к высокопарным выражениям.

– Конечно, если нерадивые наследники навещают их только раз в год, не сдержавшись, ответила я, подхватив его интонацию.

Он засмеялся.

– Я принимаю твой упрёк, Мари. Но поверь мне, я был очень загружен работой, совсем закрутился. Одна столичная галерея организовал мою персональную выставку. Скоро открытие.

– Да уж. Даже в нашей глухой провинции мы слышали о твоих потрясающих успехах.

Денис был довольно популярным художником с лёгким налётом элитарности. То, что называется «широко известный в узких кругах». В столице его искусство было куда более востребованным, чем в маленьком провинциальном городишке, откуда он был родом, и где зародилась наша большая и светлая любовь.

Мы оба тогда приезжали в родной город навестить родных. Только я была первокурсницей и училась в областном центре, а Денис получил образование и начал карьеру художника в Москве. Туда же несколькими годами ранее, оставив семью, переехал его отец, тоже художник. Только в отличие от Дениса, его карьера не задалась, и он вскоре умер от пьянства и прочих излишеств, не выдержав натиска богемной жизни. Мама же Дениса несколько лет назад слегла от тяжёлой и, как выяснилось впоследствии, неизлечимой болезни. В этот период Денис переехал на малую родину, чтобы ухаживать за матерью. Это совпало с пиком нашего романа.