Луи де Марни, старший продавец у Кендрика, появился сразу, как только Эллиот вошел в галерею.

Луи был худ и грациозен, на вид ему можно было дать и сорок лет, и двадцать пять. Его длинные густые волосы окраса как у соболя, тощее лицо, узкие глаза и почти безгубый рот делали его похожим на подозрительную крысу.

– А, мистер Эллиот… рад видеть вас снова! – накинулся на него Луи. – Вам лучше теперь? Великолепно… великолепно! Я был крайне потрясен, когда узнал об аварии! Вы получили мое письмо? Я писал вам… ну а кто нет? Вы выглядите превосходно! Как чудесно!

– Клод здесь? – прервал его Эллиот. Он ненавидел, когда на него накидывались, особенно педики.

– Конечно… он немного занят. Вы же знаете, как это бывает. Дорогой Клод упахивается до смерти. Если я могу чем-то вам помочь… что-нибудь показать вам, мистер Эллиот? – Маленькие глазки Луи ощупывали его, безгубый рот растянулся в фальшивой улыбке, обнажив белые зубы.

– Мне нужен Клод, – сказал Эллиот. – Поторопись, Луи. Я тоже занят.

– Конечно-конечно… Один крошечный момент!

Эллиот наблюдал, как Луи грациозно вихлял через длинный проход, ведущий в приемную. Кендрик отказывался называть офисом помещение, в котором он совершал все свои большие сделки. Это была просторная комната с панорамным окном, выходящим на море, роскошно обставленная самым впечатляющим и дорогим антиквариатом из владений Кендрика. На стенах, покрытых шелком, висели картины стоимостью в целое состояние.

Эллиот нервно обошел просторную галерею, осматривая различные предметы искусства, заманчиво расставленные в стеклянных витринах. За три минуты ожидания он приметил несколько вещиц, которые ему очень сильно захотелось купить, но он знал, что Кендрик никогда не продает в кредит, каким бы важным ни был клиент.

Луи уже семенил к нему:

– Пойдемте, пожалуйста… Клод так счастлив! Знаете, мистер Эллиот, вы пренебрегали нами! Должно быть, прошло уже четыре месяца, как вы последний раз навещали нас!

– Угу. – Эллиот последовал за изящной спиной Луи прямо в приемную Кендрика.

Клод Кендрик стоял у окна, глядя на море. Он повернулся, когда Эллиот вошел, и его толстое лицо смялось в улыбку.

«Вот урод, – подумал Эллиот. – В этом своем ужасном парике! И вообще он толще, чем когда-либо раньше!»

– Мой драгоценный Дон… – сказал Кендрик и заключил руку Эллиота в обе свои. Эллиоту показалось, что его руку сунули в миску с теплым, немного влажным тестом. – Как прекрасно видеть тебя снова! Ты такой негодник, что пренебрегал нами! Как твоя бедная маленькая ножка?

– Понятия не имею, – сказал Эллиот. – Думаю, ее выбросили в печь.

Спасаясь от напористости Кендрика, он сел на канапе в стиле Людовика XVI.

– Как у тебя дела?

– Честно говоря… как говорится, не жалуемся. Нам есть за что быть благодарными. А ты, дорогой Дон, как дела у тебя? – Кендрик замолк, склонив голову набок, и лукавый огонек появился в его маленьких глазках. – Я слыхал об этом ужасном Мейере – что за кошмарный человек! Кажется, он не обновил твой контракт? Что за человек! Я не продал бы ему ни единой вещицы из моей прекрасной галереи. Он приходил однажды. Он действительно пытался сторговаться со мной! Есть люди, с которыми я могу иметь дело, а есть такие, с которыми просто не могу. Есть люди, которые наполняют меня отвращением. Мейер как раз из таких. Если ты понимаешь, о чем я… ну конечно понимаешь! Это правда, что он не обновил твой контракт?

– Он был бы безумцем, если б сделал это, – сказал Эллиот. – С Мейером все в порядке. Он в бизнесе, чтобы деньги зарабатывать, как и ты, и я. У меня железный протез, Клод, и это ставит крест на моей карьере. Я не виню Мейера. Я бы на его месте сделал то же самое.

– Нет сострадания в этом ужасном мире. – Кендрик состроил гримасу. – Но о чем я думаю вообще? Немного шампанского… виски? Хочешь чего-нибудь?

– Нет, спасибо.

Кендрик опустил свое грузное тело в специальное кресло, которое заказал для себя: с высокой спинкой, искусно оформленное в старинном стиле, но усиленное стальными конструкциями; оно было покрыто вроде как гобеленом семнадцатого века, хотя на самом деле это была блестящая подделка.

– Луи сказал, что ты занят, так что я тебя не задержу, – продолжал Эллиот. – Помнишь ту коллекцию нефрита, которую ты продал мне?

– Нефрита? Конечно. – Взгляд Кендрика стал пристальным. – Прекрасный набор. Ты хочешь его почистить, дорогой Дон? Нефрит нуждается в чистке время от времени. Люди так часто пренебрегают своими сокровищами.

– Я не хочу его чистить… Я хочу его продать.

Кендрик снял свой парик, провел по лысине шелковым носовым платком, затем вернул парик на место, немного кривовато.

– Ты знаешь, что у тебя адский видок в этом чертовом парике? – сказал Эллиот во внезапном приступе раздражения.

– Он оказывает на меня хороший психологический эффект, – сказал Кендрик. – Когда я потерял все свои волосы, я был в отчаянии. Ты даже не представляешь, милый, как я страдал. Я всегда презирал глупцов, которые носят парики, чтобы выглядеть моложе. Так что я купил этого уродца и развлекаюсь с ним, да к тому же не хожу лысым. Мне он нравится, друзей моих забавляет, да и вообще на него внимание обращают.