Ухмыляющееся лицо демона было совсем близко от моего. Горячее дыхание разило гнилью и смертью. Похоть сверкнула в его глазах, и он растянул бледные губы в насмешливом оскале.

— Я вложу в тебя свою жену, девочка, — прорычал он. — С нетерпением жду возможности снова её познать.

Ярость пронзила меня насквозь. Собрав остатки своей энергии, остатки искр разрыва, я сосредоточилась на дальнем конце комнаты, у одного из ящиков…

…и обнаружила, что лежу, хватая ртом воздух, жадно втягивая кислород в измученное и саднящее горло под злобное рычание гибрида эльфа и демона. Это была маленькая победа. Через несколько мгновений он снова будет на мне. Голова кружилась и болела. Мое тело казалось жидким. У меня не осталось ничего, чтобы бороться с ним.

Я смотрела, как он приближается, а черная кровь из груди тяжелыми каплями ударяется о пол с каждым его шагом. Глухой стук, неожиданно прерванный — о чудеса — звуком защелкнувшейся на месте обоймы. Демон остановился и резко повернул маслянистую голову к единственному входу в землянку.

Пистолет выстрелил. Испорченный получил осколочную пулю в центр лба. Кость треснула и раскололась, а мясо разлетелось в клочья. Второй выстрел последовал за первым, и затылок демона взорвался, покрыв пол черной и розовой кровью. Я разинула рот. Он продолжал стоять, тонкая струйка крови стекала по его изогнутому носу. Глаза дико распахнуты, губы приоткрыты, ошеломлен.

Третий выстрел попал ему в горло, за ним последовал четвертый, который сломал ему шею и отсёк голову. Тело и голова упали на землю и ударились с таким звуком, словно спагетти шлепнулись на тарелку — влажные, мягкие и отвратительные.

Слава богу, триады, наконец-то, нашли дорогу вниз.

Пока я изумлялась, вся чернота из крови и тела мертвого существа, казалось, скопилась в одной луже у его оторванной шеи. Как только демон покинул тело Товина, оно вернулось в нормальное состояние — уменьшилось и вновь обрело настоящий цвет, когда все признаки Испорченного исчезли.

Черная лужа вздрогнула и закружилась, как выброшенная на берег медуза, ошеломлённая, но далеко не дохлая. Именно так, как я никогда не ожидала. Я выудила мешочек с заклинанием Амалии, ослабила шнурок и высыпала содержимое на корчащуюся тварь.

Белый порошок сыпался вниз, источая запах горчицы, крови и раздавленных лепестков роз, и, подействовал как соль на слизняка: Испорченный сморщился в ониксовый камень размером с бейсбольный мяч. И больше не двигался.

Чёрт возьми, это сработало.

В моем направлении послышались шаркающие шаги. Я перекатилась на левый бок и уставилась на черные кроссовки перед собой. И на синие джинсы над ними — не стандартная экипировка триад для штурма. Мой спаситель присел на корточки, левый рукав его рубашки был в красных пятнах.

Я сглотнула, не в силах поверить в это. Не желая поддаваться иллюзии. Я бредила, видя то, что хотела видеть, а не того, кто предстал передо мной.

Сильными руками он обхватил меня за талию и притянул к груди. Знакомое, чудесное сердцебиение мерно билось рядом с моим. Я отодвинулась, чтобы лучше видеть. Блестящие ониксовые глаза смотрели на меня поверх растянутого в радостной улыбке рта. Его щёки больше не выглядели мертвенно бледными. Как живой ток, в нём текла жизнь.

— Вайят. — Я произнесла это слово как молитву, боясь, что он исчезнет в клубах дыма.

Он кивнул.

— Это я. — Погладил меня по щеке кончиком пальца. — Не знаю, что ты сделала с моей грудью, но она чертовски болит.

Я рассмеялась и обхватила его за шею. Он был жив — по-настоящему жив, здоров и в моих объятиях. Его запах заполнил мои ноздри, его существование вторглось во все чувства. Грудь болела, но это сладкая боль. Нежная боль от раны, которая исцелялась.

Наш смех смешался, и мы обнялись. Погрязнув в дерьме, несмотря ни на что, мы всё-таки смогли выйти чистыми с другой стороны. Чистые, живые и вместе.

— Волшебный мешочек Амалии сработал, — проговорила я.

— Вижу. Что нам теперь с ним делать?

— Ничего. Я предлагаю связаться с Амалией и позволить её народу разобраться. Именно они должны были предотвратить это в первую очередь.

— Мне нравится твой план.

— Значит ли это, что мы можем теперь сравнить наши переживания смерти?

Он ухмыльнулся.

— Ни в коем случае. Ты выиграла, сдаюсь. Хотя я понимаю теперь, что ты чувствуешь, пугая людей, которые думают, что ты мертва.

— Кисмет?

— На самом деле, Тибальт. Никогда не думал, что взрослый мужик может кричать, как девчонка.

Я довольно положила голову ему на грудь, несмотря на то что всего неделю назад совершенно не думала, что захочу подобного.

— Мне казалось, что я потеряла тебя навсегда, и это вызывало во мне такую ненависть.

— Знаю, Эви, но уверен, всё наконец закончилось.

— Не совсем. — Через его плечо, рядом с заключенным демоном, я могла видеть шесть ящиков. — Ещё кое-что надо сделать.