Шрифт:
Гошка был подавлен. Всю жизнь он с презрением относился к гимназистам-заучкам, считая учёбу глупой потерей времени. И что же? Получается, этим занудам отличникам открыты все пути, а он, а перед ним… Как же так?…
Глава 3
Ольга Феофанова поливала клумбу, с огорчением рассматривая обнесённую и порядком обломанную Седовым яблоню папировку, когда сзади хрустнула ветка. Ольга вздрогнула и обернулась. В нескольких шагах от неё стоял Гошка.
– Ты?!
– Я это…
Гошка отводил глаза и кусал губы, не решаясь начать.
– Извиниться, надеюсь, пришёл? – Феофанова.
– Чо? А! Не… я по другому делу.
– Еnchanteur… [5]
– Как? Короче… Мне надо выучиться. Только быстро, пока батя с Болдыревым с рыбалки не вернулись. Хотя они, стопудово, сегодня опять засядут, так что до завтра у нас точно есть время. Смогёшь?
И Гошка впервые посмотрел в огромные и удивлённые глаза учительницы. Феофанова была настолько поражена, что сейчас её лицо вполне было пригодно для изготовления, путём опускания в гипс, маски богини удивления. Она хотела ответить, но с её уст слетали только междометия.
5
Очаровательно (фр).
Гошка догадался:
– Пила, что ли, всю ночь? Лыка не вяжешь…
Феофанова остановила его судорожным жестом, сделала глубочайший вдох, вместе с которым вернулся дар речи.
– А зачем тебе это?
– Чего? – не понял Гошка.
– Зачем тебе учиться?
– Сказал, значит, надо, – насупился Гошка.
Феофанова притворно отвернулась и с увлечением продолжила полив клумбы. Гошка переступил с ноги на ногу.
– Я не понял. Смогёшь?
Феофанова покачала головой:
– Ты хамишь, тычешь взрослым, стоишь тут, сунув руки в карманы, и…
Гошка вынул руки из карманов, подошёл к ней с другой стороны, выпрямился.
– Простите меня, пожалуйста.
Это мгновенное преображение поразило Ольгу Феофанову не меньше просьбы на столь быстрое обучение, но она сдержала эмоции и спокойно посмотрела Гошке в глаза.
– Я – смогу. Но чтобы ты смог, нужно очень хотеть.
– Я очень хочу!
– Зачем? Поверь, если я соглашусь тебе помочь, это будет очень трудное путешествие длиной в несколько лет. И я должна знать, что ты не сдашься, не отступишь.
– Я никогда не сдаюсь!
– Это не ответ.
Гошка разозлился.
– Хочу настоящим моряком стать! Плюс покорить!
Феофанова растерялась.
– Плюс?…
– Плюс! Северный плюс! Горб мира!
Ольга усмехнулась, закусив губу. Гошка свирепо смотрел на неё. Если бы в этот момент Феофанова не нашла способ выкрутиться, гордый Седов развернулся бы и ушёл, а Россия лишилась бы одного из своих героев, самых решительных исследователей Севера. Но Ольга смогла. Она закашлялась, жестами попросила постучать её по спине. Гошка от души приложился, да так, что у неё и вправду перехватило дыхание.
– Всё, всё, спасибо, Георгий. Покорение полюса – действительно великая цель. По важности – вполне сравнимая с делами Петра Великого.
Гошка заинтересовался:
– А это ещё что за птица?
Феофанова собрала всю волю в кулак, чтобы не расхохотаться.
– Я расскажу, это очень интересно…
…Ольга Феофанова сдержала слово – рассказала и о Петре Первом, и ещё о многих великих людях России. Обучила Седова грамоте, истории, географии, уделяя ему много сил и времени. И Гошка тоже своё слово сдержал – не сдавался. Несмотря ни на что, не сдавался. Его упорство и талант учительницы дали прекрасный результат – Седов закончил трёхлетнее обучение не просто экстерном, а ещё и с похвальным листом.
Несмотря на это, отец был против дальнейшей учёбы Гошки, так как в семье всегда не хватало денег. Тогда он решил сбежать из дома в Ростов-на-Дону и пойти учиться в мореходные классы имени графа Коцебу. Только учительница знала о задуманном побеге и принесла ему в дорогу корзину янтарных яблок папировок – на удачу.
Глава 4
Ростов-на-Дону оглушил Седова. По сравнению с родным хутором он казался настоящим Вавилоном – многолюдным, непонятным, чужим.
Такое же впечатление произвела и учёба: каждый день у курсантов было по восемь уроков – нагрузка для Седова, который до четырнадцати лет был и вовсе неграмотным, невообразимая. Не только для него это было тяжело. Многие курсанты сдавались, не выдерживая высокого темпа учёбы. Только тут понял Гошка, что кажущаяся простота поступления в мореходные классы (а на первый курс принимали всех, без вступительных экзаменов), может сыграть с ним очень злую шутку. Спасало только то, что Седову очень нравилось учиться. Буквально с каждым уроком, с каждой новой темой он чуть ли не физически чувствовал, что становился на шаг ближе к своей мечте – он будет не просто капитаном, а капитаном номер один.