Шрифт:
Прошло тридцать лет. Один юный парень из этой семьи гулял в лесу и решил подремать под кусточком. Знал ведь, предупреждали его несколько раз – не спи в лесу один. Но не сладил мальчишка с дремотой. Заснул.
Через некоторое время парень проснулся, почувствовав на лице чье-то дыхание. Испугался, открыл глаза и отпрянул. Даже вскрикнул. Напротив него сидело какое-то существо. И человек, и не человек. Маленький, обросший волосами, страшненький и такой жалкий-жалкий.
Оба долго смотрели друг на друга. Молча. И тут до парня дошло понимание, что перед ним не просто какое-то непонятное существо. Это был его родственник, потому что, приглядываясь все дольше, человек узнал в «нечеловеке» родные и знакомые черты лица.
«Нечеловек» тоже пристально всматривался в лицо парня. И было ясно без слов, что он тоже его узнает. Не то чтобы делает конкретные выводы, но в глазах его мелькали чувства, что, мол, напротив меня не просто человек, а родственник.
Через несколько минут «нечеловек» бросился наутек, не причинив никакого вреда парню.
Вернувшись домой, парень подробно рассказал о происшествии. О, как плакала в голос его тетя! Она поняла, что в лесу был потерянный 30 лет назад ее сынок.
Домовой
В старину некоторые люди считали, что домовые – это не какие-то особые представители иноматериальных существ. Это бывшие люди, которые умерли и стали заложными покойниками. Они не хозяева дома, а наоборот. Слуги. Это предки, которые какое-то время должны отрабатывать свои прижизненные поступки, работая, как батраки, у своих же потомков. Например, прадед, который промотал состояние и обрек свою семью на нищету, может лет сто или даже двести работать как домовой, помогая своим потомкам обрести финансовое благополучие.
Конец ознакомительного фрагмента.