Разумеется, я заблудилась. Это выяснилось практически сразу, когда поднявшись на галерею второго этажа, я увидела два коридора, ведущие в разные стороны. Останавливать деловито снующих мимо людей, или же приставать к стражникам с вопросами я не решилась, поэтому печально побрела по одному из коридоров, справедливо решив, что неудачная попытка тоже результат. Свою ошибку я поняла, когда увидела несколько одинаковых дверей. Мне оставалось либо стоять на месте, либо бродить по коридорам замка, в надежде случайно попасть в знакомый коридор. Стоять было холодно, по коридору вальяжно, по-хозяйски, гуляли сквозняки, поэтому я неспешно побрела вперед.

Коридор уперся в винтовую лестницу, расположенную в круглой башне. Хорошо поразмыслив, я решила, что подняться наверх всегда успею, и проще спустится вниз. Ступени были скрыты в полутьме. Пару раз, я чуть было не упала, скользя в своей полностью кожаной обуви по полированному камню. Спустившись, я выдохнула и взялась за дверь. На удивление, она открылась очень легко, и я вышла во двор к солнцу, свету и розам. Пурпурные, розовые, белые и желтые они росли там, в маленьком садике, расположенном в одном из многочисленных внутренних двориков. Без ветра, под защитой массивных замковых стен, здесь было даже жарко. Я зачарованная сделала несколько шагов вглубь, между розовых кустов, чьи не стриженые ветки касались моей макушки. Кое-где на особо солнечных местах уже распускались разноцветные бутоны. Воздух был по-летнему сладким, сплетая воедино запах моря, солнца и роз. Мне на секунду захотелось забыть все свои горести и насладится этим летним мгновением. Я прошлась по заросшей травой едва заметной тропинке, проводя рукой по зеленым упругим листьям. Особо настырная плеть сразу же впилась колючками в подол моего платья. Я наклонилась, чтобы аккуратно отцепить ее и замерла: в саду я была не одна. В центре лабиринта кто-то ходил. Приподнявшись на носки, я увидела Филиппа.

Его светлые волосы волнами ниспадали до самых плеч, напоминая картинки о трубадурах. Свето-голубая расшитая серебром туника и светлые штаны лишь усиливали сходство, его можно было бы назвать безупречно красивым, если бы не гримаса, искажавшая красоту лица, и злоба, полыхавшая в голубых глазах. Я поежилась, ощущая ту ярость, которая исходила от него и непроизвольно попятилась, прячась за куст, пока злой принц из сказки не обратил на меня внимания и не превратил в жабу, а то может что и похуже. Из-за этого я оказалась в самых густых зарослях у дальней стены. Теперь, чтобы выйти отсюда мне поневоле пришлось бы пересечь тропинку и встретиться лицом к лицу с белокурым красавцем. А он наверняка решит, что я за ним слежу.

Выяснять отношения не хотелось. Я тяжело вздохнула, надеясь, что Филиппу быстро надоест одиноко прохаживаться среди кустов, и он предпочтет удалиться в более людное место, где его старания будут по достоинству оценены.

Сидя в своем убежище, я чувствовала себя напроказившей школьницей. Конечно, проще всего было бы с самого начала не сходить с тропинки и, спокойно поздоровавшись с Филиппом, уйти, и я уже раскаивалась, что поддалась порыву. Филипп все не уходил.

Мне надоело прятаться, и я, уверовав, что я — взрослая, самостоятельная женщина, собралась было выйти из чащи роз на тропинку, как вдруг дверь, ведущая в башню, скрипнула и в сад вбежала Агнесс. Ее лицо разрумянилось от бега, мелкие прядки выбились из кос и теперь обрамляли лицо, словно ореол.

— Филипп, — она буквально кинулась в объятия красавца, с обожанием заглядывая ему в глаза, — я пришла, как только смогла. Ты злишься? Я слишком задержалась, да? Прости меня, но они… все они так следили…

— Конечно, следили, — он холодно отстранился и поправил сбившуюся тунику. — После твоего вчерашнего поведения за ужином… Если герцог узнает об этом!

Агнесс раздраженно повела плечом и гордо вздернула подбородок:

— Пусть узнает! Если он думает, что меня можно запугать или сломать, то он глубоко ошибается!

— Дура! — обругал ее Филипп, — Ты знаешь, что он собирается отослать меня обратно?

— Что? Но тогда твой отец может возобновить вражду…

— Через два круговорота луны я должен буду поехать на большую землю, — Филипп выдержал паузу и переменил тон, — Мы можем уехать вместе, в замок моего отца.

— Уехать вместе? Но… Десмонд… он никогда не даст согласие.

— Десмонд может катиться к воронам! — рявкнул красавец.

Пара чаек от его крика взмыла в воздух и, громко крича, принялась кружить по небу. Филипп с досадой глянул на них, и продолжил уже чуть тише.

— Послушай, это наш шанс, — он взял ее за плечи, — Мой отец… он благословит нас.

Во взгляде Агнесс сквозило отчаяние. Она затравленно оглянулась, словно ища поддержку у розовых кустов.

— Я… я не знаю… — пролепетала она, — если я уеду…

— То мы будем вместе! — перебил ее возлюбленный, — ты же понимаешь, что Десмонд этого никогда не позволит! Вспомни, что случилось, когда ты, следуя традиции, попросила его одобрить наш брак!

— Он убьет меня. Он ненавидит меня. Но как это сделать? Они все следят… Вчера Вивиан глаз с меня не спускала…

— Вот старая ведьма! До сих пор мнит себя почти герцогиней! — Филлип наконец-то дал выход своему гневу, — Почему ты ее не выгонишь!!!

— Я не могу… — Агнесс испугалась этой вспышки и попятилась. Филип схватил ее за плечи и встряхнул:

— Агнесс, ты — сестра герцога! В конце концов! Почему ты должна терпеть в доме эту шлюху! Мало тебе было того, что она жила с твоим отцом!

— Филипп, я делаю, что могу… ты же знаешь, что они меня не послушают… никто из них. Они все теперь — верные слуги герцога. Десмонд подчинил их себе, отнял волю… — она прильнула к нему и разрыдалась. Тяжело вздохнув, он тыльной стороной ладони стер слезы с ее щек: