В самом центре располагался Хагалаз, руна, которую можно было растолковать как «град». Абсолютное разрушение. Буря, которая уничтожит все вокруг.

Более десяти лет я раскладывала руны, чтобы предсказать будущее клана Свелл. И никогда еще не видела ничего подобного.

Но священные камни никогда не лгали. Только не мне.

Я снова окинула их взглядом, мое сердце забилось сильнее.

– Что ты видишь? – голос Джоррунда прозвучал глухо, когда он, наконец, заговорил.

Я уставилась на него, тишина, воцарившаяся вокруг, нещадно давила на меня в жаркой комнате, и мне не хватало воздуха.

– Не бойся, Това, – ласково произнес он, – что ожидает клан Свелл в будущем?

Я быстро взглянула на Бекана, который смотрел на огонь. Его глаза были пусты, как в ту ночь, когда умерла его дочь.

Протянув руку, я коснулась кончиком пальца руны Хагалаз и лишь затем ответила:

– В будущем нет клана Свелл.

– СКОЛЬКО? – рявкнул Эспен, громкий стук его башмаков по каменистой тропе далеко впереди меня был подобен стуку сердца.

Аги с трудом поспевал за ним, тяжело опираясь на посох и раскачиваясь из стороны в сторону, когда мы торопливо шли по узкой тропе, уводившей нас все дальше от берега.

– Больше сорока.

Эспен резко остановился и обернулся к нам.

– Уверен?

– Уверен. – Аги встретился со мной взглядом поверх плеча Эспена.

Увидев Аги на причале, я сразу догадался по его лицу, что произошло что-то плохое. Но такое… Деревня Льйос оказалась буквально стерта с лица земли. Мы с Аги были там всего неделю назад, встречались с деревенским предводителем. А теперь, судя по всему, от нее осталась лишь горстка пепла.

Эспен глубоко вздохнул, задумчиво перебирая бороду.

– Они ждут в ритуальном доме?

– Да, – откликнулся Аги.

Я поднял глаза, чувствуя на себе взгляды остальных. Жители Хайлли занимались привычными утренними обязанностями, но тут же прекращали работу, когда мы проходили мимо. И хотя они не знали, что происходит, чувствовали это.

– Это были воины из клана Свелл? – Я понизил голос, когда мужчина положил нам руки на плечи, закинув связку серебристой рыбы на спину.

Эспен стиснул зубы.

– А кто еще это мог быть?

В его глазах вспыхнул огонь, который я не видел с того дня, как познакомился с ним после первого сражения с воинами Херджа, которое едва не уничтожило оба наших клана. Этот взгляд был мне хорошо знаком, тот же огонь сверкал в глазах воинов, которых я знал еще мальчишкой, живя на горе. Жажда кровопролития всегда наполняла души воинов кланов Аска и Рики, но теперь мы стали Надир – единым народом. С тех пор минуло десять лет, и теперь эта жажда вновь пробудилась в нас.

– Что станем делать?

Он промолчал, и ответом мне был усталый взгляд мужчины, повидавшего на своем веку гораздо больше смертей, чем я.

Мы много раз говорили о напряжении, нарастающем на границе наших земель с племенем Свелл. Последние несколько месяцев призыв к активным действиям звучал все настойчивее, но нам понадобилось бы еще десять лет, чтобы создать сильную армию, чтобы защитить свои земли и народ. Во время нашествия Херджа мы понесли огромные потери, а теперь те воины, что выжили в той схватке, состарились и не могли достойно сражаться.

Словно угадав мои мысли, Аги вновь посмотрел мне в глаза. Его нога так окончательно и не зажила после тяжелого ранения в последнем сокрушительном сражении с Херджа.

Эспен повел нас дальше по тропинке, зловещая тишина окутала все вокруг, наполняя деревню. Весна растопила почти весь лед, сковавший воды фьорда, но его холодная свежесть до сих пор чувствовалась в порывах ветра, дувшего с моря. Над верхушками крыш вздымалась гора на фоне серого неба. Моя семья проводила зиму в засыпанной снегом деревне, где я родился, и не появлялась здесь несколько недель. Но если назреет война, все воины Надир непременно соберутся у фьорда через несколько дней.

Фрейдис, Лэтам и Майра уже ждали нас, когда мы вошли в ритуальный дом, их кожаные доспехи блестели от масла, а оружие было начищено до блеска. Рыжие волосы Майры, обрамлявшие ее белокожее лицо, сверкали подобно пламени, собранные в тугую косу, змеившуюся по ее плечу. Она была напряжена, словно тетива, готовая выпустить стрелу, стоя за спиной у жены Эспена. Та застыла перед алтарем, сжимая в руках кожух от его топора.

Он развернулся, закинув его за спину, и она затянула ремни и произнесла: