Грубер подошел к столу и принялся рассматривать пульт, который занимал половину крышки. В общем, все было довольно примитивно, Грубер и без всяких подсказок разобрался бы. Проблема была в активации пульта.

— Эй, Веснин, ты еще хочешь свалить отсюда? — Грубер повернулся к капитану и внимательно посмотрел на него.

— А ты как думаешь?

— А я не знаю, может ты засланный казачок, да и к тому же проинструктированный до слез, откуда мне знать такие интимные подробности?

— И насчет чего меня, по-твоему, проинструктировали? — огрызнулся капитан.

— Служить верой и правдой, жить в городе, который по вашим данным постоянно перегружается, и если повезет стать иммунным, то сдавать их, то есть нас, своим бывшим однополчанам.

Веснин замер и с полминуты смотрел на Грубера, который все никак не мог понять, как же действует замок. Затем он осторожно поинтересовался:

— А что в твоем мире действительно встречаются подобные психи? Я ведь даже не знаю, а из нашей ли версии люди сейчас там, как вы говорите, на Внешке. Ты не подумал, что там возможно даже не представляют о том, кто такой капитан Веснин? А если в другой версии капитан Веснин оказался менее щепетильным и не попал за решетку?

— Мда, действительно, слишком много «если», — Грубер почесал висок. — Но детей вы все-таки эвакуировали.

— Эти дети по умолчанию считаются сиротами. Инструкция нахождения на выходе из портала одна для всех, — капитан устало повел плечами и сел на узкую койку, обхватив себя руками. — Они проходят просто чудовищную дезинфекцию, а потом еще два месяца живут в карантинной зоне, где их усиленно пичкают различными средствами и ежедневно берут анализы. Заодно проводят тесты ДНК. Некоторым везет, их семьи в версии дежурных находятся вне зараженных территорий.

— И как реагируют родители, когда им подкидывают по сути чужих детей?

— Нормально, это ведь генетически их дети.

— Подожди, я немного запутался, — Грубер помотал головой. — Ты говоришь по-русски, объясняешься вполне понятными для меня понятиями, получается, мы находимся в куске России? Может просто это другой временной континуум?

— Не говори ерунды, время нельзя изменить. Просто в одной из версий развитие пошло однажды чуть-чуть по-другому и мультиверсум начал отделяться от основной ветви, формируя свой собственный. Например, я знаю, это сказал один из, хм, муров, кажется так вы называете этих людей, которых и людьми-то назвать сложно, что в вашей версии Принцип все-таки убил эрцгерцога Фердинанда, что привело, не прямо, конечно, но являлось одной из причин начала войны, я прав? — Грубер осторожно кивнул. — А вот в моей версии этого убийства не было. Его пистолет дал осечку. Но он все-таки убил Софию. Фердинанд впоследствии женился более удачно, и его сын Карл по прошествии определенного времени получил корону. Войны не было, империя до сих пор существует, кстати, как и Российская, — он невесело усмехнулся, увидев удивление на лице Грубера. — Развитие, в том числе и технологическое, не останавливалось, и наши версии все дальше и дальше отходили друг от друга. Но, мой мир также имеет свой мультиверсум, что позволяет этому скотскому Стиксу использовать некоторые зоны для перезагрузки.

— Две войны, а если считать гражданскую — три, — Грубер перевел взгляд на файл с делом Веснина. — А почему не штабс-капитан?

— Не дорос, — пожал плечами Веснин.

— Зачем вам органы иммунных? — Грубер повернулся к нему, скрестив руки на груди.

— А ты как думаешь? — Веснин вздохнул. — Ученые до сих пор пытаются выявить природу паразита, чтобы создать лекарства. Это в теории позволит не так сильно зависеть от баз и карантинных зон.

— Зачем?

— Ты шутишь? Стикс невероятно огромен, многие думают, что он бесконечен. Никто так и не понял, что это вообще такое, но точно не планета. Кластеры настолько разные, насколько это вообще возможно представить. Столько новых идей, столько новых технологий — вот у некоторых голова и пошла кругом, — Веснин махнул рукой. — Ты в курсе, что если мы не погибнем и не окончим жизнь в чьем-нибудь желудке, то, чисто теоретически, сможем жить едва ли не вечно.

— Угу, надо только трехлетний порог пересечь, — Грубер снова вернулся к пульту. — У тебя прозвище-то есть?

— У меня есть позывной, — Веснин взъерошил волосы. — Снегирь. Пойдет?

— Да, почему нет? Кстати, я Грубер. И еще, я такой же новичок, как и ты. Просто мне изначально попался неплохой человек, к тому же очень болтливый. Именно благодаря ему, я знаю много чего про это место. Но много — это не все. Так что...

— Вдвоем выживать проще. Ты намерен меня вытаскивать?

— Да, только для этого мне снова нужно будет поработать мясником, — Грубер подошел к одному из упокоенных им медляков и одним ударом отделил кисть от остальной части руки. — Хороший топор. Ты пока подумай, где обувку возьмешь, да и оружие не помешает.

— Здесь небольшой склад есть, в основном улики по разным делам. Контрабанду пограничники таскают, так по мелочам. Увозят раз в месяц в центр. Можно на складе пошуршать.

— Ага! — Грубер ухмыльнулся. — А ты говорила, что арсенала нет!

— Его и нет. А то, что на подобных складах может храниться оружие, так я же не энциклопедия, — огрызнулась Зина.

— Ты с кем разговариваешь? — Снегирь настороженно смотрел на своего невольного спасителя.

— Да так, одна из ваших технологий в башку залезла. Какой-то наноавтомат, — Снегирь недоуменно покачал головой.

— Это очень сложная система. Я только слышал о подобных, но они находятся еще в разработке. Я даже не представляю, как она работает.

— Представь себе, я тоже, — Грубер включил пульт и приложил отрубленную кисть к считывающему устройству. Аппарат несколько раз раздраженно мигнул, но затем опознал владельца и открыл доступ. — Нам очень крупно повезло, что вот эти граждане совсем недавно решили сменить ориентацию. Иначе, сидеть бы тебе здесь вечно.

Щелкнул замок, и дверь камеры распахнулась.