Трофим молча кивнул. Он всё ещё находился под впечатлением. Женщина рассказывала всё без утайки, быстро, доверительным тоном и на первый взгляд, честно. Она его боялась, это было ясно, как божий день. Лицо Лже-Зои тронуло облегчение, и она поспешила покинуть комнату.

— О чём задумался? — спросила Элис. — Я опытная собеседница и могу помочь в формировании правильных мыслей.

Трофим спрятал лицо в ладонях, отчего ответ прозвучал глухо:

— Разве это свобода? Нет. Это родная сестра Австралийской зоны. Но сюда люди идут добровольно, делая из себя инвалидов. Ужасно, просто ужасно.

— Судя по всему, это их выбор. Не думаю, что им отрубают руки до того, как они поймут, где и как придётся жить.

— Нужно найти каких-нибудь психологов-волонтёров, направить сюда. Пусть поработают с этими несчастными. Нужно вернуть им гражданские права, заново чипировать, и вообще…

— Рекомендую не торопиться. Сначала закончи расследование, — Элис склонила голову набок. — А потом посоветуйся с кем-нибудь опытным и мудрым. Например, Владиславом. По имеющейся у меня информации, ты слишком импульсивен и романтичен. Вполне возможно, местных жителей всё устраивает, и твоя помощь им совершенно не нужна. Кроме того, есть ещё семьи оверов, которые контролируют общину. Вмешательство в их дела могут спровоцировать военизированный конфликт.

— Но…

Распахнулась дверь, в комнату вошёл мужчина. Единственной рукой он толкал небольшую тележку, в которой лежал небольшой пластиковый контейнер.

— Зоя Игоревна распорядилась отдать это вам. Сама она приболела и легла отдохнуть. Попросила её простить. И сказала, что вы можете обратиться ко мне, когда соберётесь уходить. Я подожду за дверью.

— А староста очень хочет, чтобы мы побыстрее исчезли, да? — Трофим достал из тележки контейнер и открыл крышку. — Не будем её нервировать и сделаем всё как можно быстрее.

После долгого и внимательного изучения Зимней площади Кондратенко совсем упал духом — план Мэри не сработал. Андроид по скорости распространения «глюка» и очерёдности смертей определила место, где мог находиться предполагаемый убийца, но вот найти какие-то его следы не смогла. Она шипела и ругалась, дёргала себя за клыки и в секунды особого разочарования гневно отшвыривала посох. Потом, правда, спохватывалась и поднимала его.

«Девушка» выглядела настолько настоящей, что Влад в какой-то момент забыл, что общается с искусственным разумом. Эмоции Мэри были естественными, движения натуральными, а грубый орочий голос живым. Это завораживало и в какой-то степени отвлекало от работы.

— Ничего мы не найдём. Думала, какие-нибудь фрагменты кода или что-то подобное замечу. Пусто, — Мэри сдалась и уселась прямо на снег, не жалея короткую набедренную повязку.

Влад увидел, как зелёная кожа на голых мускулистых ногах покрывается «пупырышками», и поёжился. Хорошо хоть, холода не испытывал, как местная сотрудница. В общем, усаживаться рядом он не стал, просто скрестил руки на груди и спросил:

— А что конкретно ты искала? Может, я свежим взглядом замечу?

Мэри фыркнула, глянула на сыщика снизу вверх и насмешливо заявила:

— Я держу в памяти всю техническую документацию локации. Каждая веточка, каждая снежинка имеет свои характеристики. Вот я и сличаю — вся ли графические объекты выглядят так, как должны, ведут себя так, как задумано разработчиками, есть ли неучтённые маркеры и незапланированные функции. Твой человеческий мозг просто не способен помочь. Хотя… если бы на твоём месте был какой-нибудь программист, возможно, он бы знал, куда и как смотреть.

— Так ты и расскажи, как! — Кондратенко не собирался сдаваться.

Мэри раздражённо ответила:

— Бесполезно. Во-первых, научить тебя — дело не одного часа и даже дня. А во-вторых, здесь ничего нет. Я же объяснила.

— Что же делать тогда?

— Не знаю. Можем попробовать проверить игру, в которой субъект познакомился с одной из жертв. Или ту, в которую играл Петухов. В играх графика помощнее, объектов больше, загрузка серверов глобальней. Так что больше шанса наткнуться на заметную аномалию.

— Тогда пойдём. На Зимней площади есть таксопарк, наймём какие-нибудь сани. Подожди, сообщение.

Кондратенко закрыл глаза, услышав в голове назойливую переливчатую трель.

Сыщик открыл глаза:

— Мэри, дорогая. Твой хозяин жаждет общения. Я перемещусь в личное меню. Тебя пригласить возможности не имею, так что давай, двигай потихоньку к… наверное, давай к «Подселенцам», в любимую игрушку Петухова. Жди у входа. Поговорю с Трофимом и сразу же через мгновенное перемещение к тебе.