– Вполне, но…, – я заметил странный огонёк во взгляде Админа, – но, там всё нормально? Не воняет? Труп под кроватью не прячется? Вода в кранах есть?

– Вода есть и ничем таким не пахнет. Вы же слышали: там только что убирались…

– Но?

– Но завтра до двенадцати он должен быть свободен. Видите ли, – после некоторой паузы продолжил он, – этот номер забронирован и уже давно. Пока бронью никто не пользовался, и мы иногда заселяем туда, но только до расчётного часа, хотя…

Админ умолк и принялся внимательно разглядывать мой формуляр.

– Хотя, что?

– Решительно не советую. Я сам не суеверный человек, но имеется статистика: за последний месяц ещё никто до расчётного часа не дожил.

– Ага. И там, значит, помирают?

– Да, нет же, не там. Вот сегодня, например, пожарный инспектор. Уверенный такой, я бы сказал, резкий человек заселился в Шестой и тут же приступил наше противопожарное состояние осматривать. Так вот, полез он на чердак и нашёл сразу ящик огнетушителей. Я согласен, не на месте они хранились, ну составил бы акт или чего там полагается. Короче говоря, поволок он ящик, оступился на лестнице и этими же огнетушителями накрылся. Вот вы слышали, его начальник только что звонил.

– Давайте ключи.

– Пожалуйста. – Он протянул ключ, но в последний момент чуть отвёл руку. – Ещё хотел Вас предупредить, если надумаете в наш бар пойти. Там одна девушка сейчас сидит. Вы с ней не связывайтесь. Если заговорит, не отвечайте. Начнёт приставать – громко зовите администрацию, то есть меня.

– Проститутка?

– Хуже! Видите ли, ей ещё не исполнилось шестнадцати, а выглядит на все двадцать пять и одевается соответственно.

– Кошмар.

– Вот именно. А потом визг, крики, наряд милиции, растление малолетней, суд, тюрьма.

– А чего это у вас несовершеннолетняя в пансионате одна проживает?!

– Почему одна? У неё старший брат есть, как раз в милиции работает. Он, если не на службе, у нас всегда ночует.

– Угу.

– Да. Извините, хотел вот ещё о чём предупредить: там по соседству от вас, в Седьмом номере, пенсионер живёт.

– Вурдалак?

– Нет, конечно, но с причудами. Видите ли, это очень пожилой человек, чрезвычайно щуплый на вид, но в прекрасной физической форме и с твёрдыми политическими взглядами. Всех наших гостей он склонен считать демократами, либералами и, соответственно, Пятой колонной иностранной разведки. Если встретитесь с ним в коридоре, пожалуйста, не вступайте в полемику.

– Постараюсь.

– Да, постарайтесь, пожалуйста. Он, как правило, тихий, но под настроение вдруг начинает выкрикивать патриотические лозунги, легко переходит на личности и, кроме того, у него палка есть для ходьбы. Так он её сразу в ход и пускает. Драка, наряд милиции, хулиганство с отягчающими, суд, тюрьма.

– Что, только такая последовательность?

– Не обязательно. Возможно: драка, травмы, реанимация, морг.

– Э-э-э… и почему дедушка на свободе?

– А по двум причинам. Во-первых, сам он – очень заслуженный ветеран, а его любящий племянник – начальник городского отдела ФСБ, а во-вторых, как выяснилось, это был несчастный случай, дедушка там и рядом не проходил.

– Понятно. А как у вас тут насчёт маньяков? Водятся?

– Нет, такого пока не замечалось, и хочу заверить, что мы, со своей стороны, всячески оберегаем покой и безопасность наших гостей.

– Не сомневаюсь.

– Например, после сегодняшнего случая, Порфирий Ильич… вы его при входе, наверно, встретили. Представительный такой мужчина, сейчас исполняет обязанности директора. Так вот, Порфирий Ильич распорядился при малейшей опасности, не дожидаясь травм, готовить перевязочные материалы и выдавать защитные каски.

– Ключ дайте!

– Пожалуйста! Товарищ Калинин! Помогите нашему гостю отнести вещи.

– А вы не могли бы сказать товарищу Калинину, чтоб слил куда-нибудь воду из таза? Я же не собираюсь стирать в нём куртку! И, кстати, тут есть прачечная? Надо бы всё это высушить.

– Хм-м, – перегнувшись через стойку, Админ некоторое время созерцал обстановку у меня под ногами, – да, разумеется. А Вы не могли бы разуться?

– Это ещё зачем?

– В Ваших ботинках, по-видимому, чрезвычайно много воды. Мы с Натальей Игнатьевной были бы признательны, однако боюсь не встретить с Вашей стороны понимания.

– Правильно боитесь.

– Что ж, это ваше право. Что касается прачечной, то сейчас она, по ночному времени, закрыта, но утром – милости просим. Товарищ Калинин, не надо носить одежду нашего гостя в тазу. Несите отдельно и постарайтесь, чтобы с неё не капало, а таз оставьте здесь.

Прежде чем я успел ахнуть, товарищ Калинин одним движением скрутил куртку вместе со шляпой, и вода хлынула в таз. Потом, радостно покивав мне, он закинул получившийся жгут на плечо и, подхватив чемодан, направился вверх по лестнице.