Это случилось через год, как мы ушли. Отец вернулся с работы, крепко выпивши, не знаю, что побудило его, видимо, раньше спорили с мамой – есть Бог или нет, а тут он расхрабрился, схватил икону, ту самую, которую дали им в храме при венчании, и выбросил в окно. Иконы мама не прятала, стояли на виду, на этажерке. Спас, Пресвятая Богородица, Владимирская, Никола Угодник. Папа мирился с этим, а тут схватил Спаса:

– Вот тебе, богомолка, – зло распахнул окно и выбросил образ. – Сколько говорил – убери с глаз долой!

Жили на втором этаже, под окнами большой палисадник. Мама ухаживала за ним и тётя Зина с первого этажа. Стоял сентябрь, в палисаднике цвели хризантемы, три больших георгины, мамина гордость. Мама побежала вниз за иконой и не нашла. В сентябре темнеет рано. Поискала, поискала в неярком свете, что шёл из окон, не нашла и отложила поиски на утро.

Ночь не спала, рано утром, лишь забрезжил рассвет, снова пошла в палисадник, иконы не обнаружила.

Отцу было пятьдесят восемь лет, никогда не болел. Тут плохо и плохо… В одну больницу положили… Анализы, исследования – не могут поставить диагноз, перевели во вторую… Там тоже понять не могут – от какой болезни лечить. В заключение о смерти (у меня хранится) написано «хронический гастрит». Так и не определили точное заболевание, через полгода умер.

Перед его смертью вижу сон. Иду со стороны Иртыша по Тарской, вижу окно, из которого папа выбросил икону, а под ним папа в палисаднике копает яму. В форменных брюках, белая фланелевая нижняя рубаха в брюки заправлена, в сапогах.

Подхожу к палисаднику, встаю вплотную к забору, рукой берусь за штакетину и спрашиваю:

– Папа, что ты делаешь?

Он говорит:

– Вот и выкопал себе яму.

Проснулась, нехорошо на душе. Маме не стала рассказывать сон. Отец уже совсем плохой был, через две недели, первого марта, умер.

В тот год в самом начале сентября мы с мужем и дочерью отправились в Хосту отдыхать. Дочь ещё в школе не училась. Дикарями поехали. С путёвками было сложно. Мы сняли квартиру, однокомнатная в пятиэтажном доме. Чисто, хорошо, и пляж рядом. А море – сказка! Бархатный сезон, погода солнечная, вода изумительная. Заселились и пошли купаться. Дочь в восторге, всё лето ждала моря, всё спрашивала: когда поедем, когда?

Вернулись, поужинали, пора спать, муж наплавался, сразу уснул, дочь тоже. Ко мне сон не идёт, хоть ты что делай, не хочу спать. Разница с Омском на три часа, у нас глубокая ночь, а у меня ни в одном глазу. На кухне посидела, книжку почитала… Нет, думаю, надо ложиться…

Легла, глаза закрыла, потом открываю, на пороге комнаты мужчина. Ясно его вижу. Сердце испугом обдало. Кто такой? Не может быть, я входную дверь закрыла. У мужа в крови не закрывать входную дверь. Перед сном всегда проверяю – заперта или нет. Смотрю на мужчину, а в голове: я ведь точно помню – закрыла замок, значит, мираж. Зажмуриваю глаза и снова открываю. Не совсем распахиваю – приоткрываю. Мужчина как стоял, так и стоит. Среднего роста, плотный, тёмно-синие брюки, рубашка в клеточку – мелкая клеточка, белая с коричневым. Круглолицый, лысый, волосы с левого виска на лысину зачёсаны, прикрывают её. Наклоняется низко-низко над кроватью дочери, потом – над нашей, я у стены лежала, посмотрел, выпрямился и говорит, итог подводит осмотру:

– Вот уже и подселила.

Думаю: да кто это такой?

Не сказать, панически испугалась, лежу в оцепенении и жду, что дальше-то будет?

Вдруг слышу папин голос, чётко-чётко:

– Ладно, пусть. Это мои.

Голос у папы был с лёгкой хрипотцой. Он из-за спины этого человека раздался. Самого папу не видела, один голос.

Затем незнакомый человек, как облачко, растворился.

Вот тут я испытала страх. Что это было? Что? Всю ночь не спала. Утром муж проснулся, дочь ещё спала, мы на кухне сели пить чай, я ему давай рассказывать…

– Ты, дорогая, слишком впечатлительная, – начал меня успокаивать. –

Вчера перевозбудилась: долгий перелёт, новое место, смена часовых поясов… Сегодня отдохнём, поплаваем, подышим морским воздухом, и всё будет хорошо.

Дочь проснулась, покормили её и на весь день ушли. Купались, загорали, гуляли.

Вечером возвращаемся, перед подъездом на лавочке сидит хозяйка нашей квартиры.

– Специально вас жду, – поднялась навстречу, – узнать, как отдохнули?

Я, не скрывая, говорю:

– Плохо. Всю ночь не спала.

Она обеспокоенно посмотрела на меня. Хорошая женщина, мы и на следующий год приезжали к ней. Списались загодя…

– Что случилось? – спрашивает. – Почему не спали?

Начинаю подробно рассказывать про визит мужчины. И вдруг ей становится плохо, мгновенно кровь от лица отхлынула, побледнела и хлоп в обморок.

Муж еле успел подхватить.

Потом говорил:

– Хорошо, худенькая, шпалой повалилась, еле удержал.

Хозяйка быстро пришла в себя: