Звук тяжёлого удара эхом прокатился по залу, поднимая всю пыль с пола, стен и колонн. Ещё удар. Словно в замедленной съемке, он делает шаг. Правой рукой увлекает за собой рукоять оружия. Коса. Боевая коса. Несмотря на всю нелепость самого выражения «Боевая коса» и ассоциацию этого оружия с крестьянской безвыходностью — эта коса была явным исключением. Не менее четырёх метров в длину, с огромным лезвием, она, без сомнения, способна рассекать сталь и амбиции зазнавшихся людишек.

Вновь тишина. И в этой идеальной тишине до меня долетает едва слышный звук. Тяжёлое дыхание Асдориана. Но прежде чем я успел что-нибудь подумать об этом, как тишина вновь прервалась звуками. Треск камня прокатился волной по залу. Я озираюсь. Это дрогнули статуи рыцарей, поворачивая на меня свои шлема из камня. И яркое пламя красного огня охватило косу Януса, когда тот направил её на меня:

— Магистр Сайфер, двадцати семи кратно раз герой, капеллан, носитель знамени Третьего Ордена, носитель памяти и заветов, ангел по праву рождения, чемпион по праву деяний. Я клеймю тебя меткой еретика. Посмертно.

Каменное крошево разлетелось по залу, разбивая мелкие элементы оконной мозаики и осыпаясь на пол градом из сотен осколков и камней. При первом взгляде, статуи казались бронзовыми, это оказалось ошибкой. Очередная партия статуй вздрогнула, и, обнажив мечи, которые в отличие от своих владельцев были совсем не из камня, направилась к нам.

Имея сороковой уровень они являлись противниками весьма средней руки. Рейд довольно резво урезал их хиты до красного сектора, заставляя в конечном итоге осыпаться на пол. Но на смену каждой рассыпавшейся восьмёрке тут же приходила новая.

— Сорок четыре статуи, включая восемь уже уничтоженных. — Озвучил особист, обращаясь к Dictates-у.

— При заданном темпе нам вполне по силам зачистить зал от них, хватит ли нам сил справиться с Янусом — пока неизвестно, необходимо…

Пока офицеры обсуждали детали рейда, меня оттеснили в самый конец зала, назад, к закрывшейся двери.

Передо мной стояло двадцать игроков, выстроившихся в оборонительный круг, выплёвывающий из себя по две слаженных, боевых четвёрки навстречу каждой восьмёрке статуй. После расправы над ними действующие четвёрки тут же менялись с двумя другими четвёрками, уходя на регенерацию и откат скиллов.

Четыре четвёрки, два независимых особиста, неизвестного мне рода маг, вешающий по площади бафы и дебафы и параллельно являющийся советником лидера рейда в лице Dictates-а. Вот весь состав рейда.

Янус же стоял на месте, не шевелясь, и всё так же держал косу на весу в направлении того места, где раньше стоял я. Очевидно, что статуи оживали не сами собой, а его волей, и больше восьми контролировать одновременно он не мог. Они молчаливо обнажали своё оружие и двигались в направлении рейда, не особо заботясь о тактике, но и, в свою очередь, абсолютно не опасаясь ранений. Они делали тяжёлые, открытые взмахи мечами, доводя их всей массой своего тела, заблокировать такой взмах было почти невозможно.

Тем не менее, рейд медленно двигался через зал, уже вернувшись на изначальные позиции, к его центру. Стоило им пересечь пентаграмму, очерченную вокруг Асдариана, как я приблизился к нему.

Помимо того, что он был проткнут копьём, на его доспехах виднелись многочисленные вмятины, а на шлеме была трещина. Из трещины капала кровь, и лишь отсюда, с расстояния метра, можно было увидеть, как едва-едва вздымается, в тяжёлых, мучительных вдохах, его грудь.

Вопреки моим догадкам, ни моё приближение, ни даже прикосновение, ничего не изменили, ни прогресса квеста, ни какой-либо другой реакции.

Поднапрягшись, я снял его с копья, не без помощи пироманта из четвёрки, что сейчас была на регенерации, уложив на пол, я стрельнул взглядом по иконке омолаживающего эликсира в окне быстрого доступа, который должен был восстановить ему половину хитпоинтов в течении двенадцати секунд. Заливаю эликсир в открытый рот Асдариана.

Полоска здоровья начинает дёргаться вперёд, но тут же прерывается и откатывается назад. И так в течение следующих двенадцати секунд.

Подошедший сзади хил шепчет какие-то слова и фиолетовые символы неизвестного языка, проступая в воздухе, осыпаются на Асдариана целительным благословением.

Безрезультатно.

— Подвинься-ка, дружок. — Толкая меня плюхается рядом тот самый неизвестный в чёрном плаще, что встретил меня в деревне и затем провожал по крепости волков. В его руке мелькает уже знакомый мне камешек безоара. Момент, и он исчезает в глотке умирающего офицера.

Асдариана тут же пробивает лёгкий кашель, и он приходит в сознание.

— Думаю, безоар лишь ненадолго впитает в себя ту дрянь, что отравляет его тело, через какое-то время, скорее всего, он рассосётся и проклятие обретёт прежнюю силу. — Оценивающе выдаёт особист в тёмном плаще.