Шрифт:
– Хотя Идеальный Шифр – в принципе, утопия, – добавлял он. – Как говорится, на то он и шифр…
О литературе как таковой мы с ним практически не говорили. Равно как и о писателе, чьё многотомное творчество начиналось со слов:
Идеальных текстов не бывает. Как не бывает идеального отчаяния [7] .
2. Из опыта японских бурильщиков. Горячие биоисточники
– Я слышал, в России скоро издадут полное собрание сочинений Мураками. Это правда?
– Ну, зачем же сразу полное. Пускай ещё поживёт.
– Ах… ну да. Конечно-конечно! [8]
7
Харуки Мураками, «Слушай песню ветра», 1979. – Здесь: перевод Д. К.
8
Из интервью Д. К. газете «Асахи Симбун», Токио, 19 августа 2002 г.
Жизнь Харуки Мураками до сих пор можно назвать вполне обычной – по сравнению, скажем, с «полной взлётов и падений биографией Джека Лондона». А можно – яркой и примечательной, если сравнивать с «жизнью маленького библиотекаря из городишка Кавасаки».
Подробностями личной жизни он всегда делится неохотно. «Всё, о чём я хотел сказать людям, я рассказываю в своих книгах».
Женат, детей нет. После закрытия своего джаз-бара бросил курить и начал заниматься сразу несколькими видами спорта. Ежегодно по два-три раза участвует в марафонских забегах в самых разных городах мира – Нью-Йорке, Сиднее, Саппоро и т. п. В начале 90-х вёл небольшое ток-шоу для полуночников на одном из коммерческих телеканалов Токио: беседовали о современной субкультуре. Выпустил несколько «гурманских» фотоальбомов и путеводителей по западной музыке, коктейлям и кулинарии. До сих пор любит джаз, и хотя «в последнее время классики стало больше», известен своей коллекцией из 40 000 джазовых пластинок.
За последние 25 лет перевёл на блестящий японский произведения Фитцджеральда, Ирвинга, Сэлинджера, Капоте, Пола Теру, Тима О'Брайена, все рассказы Карвера, «Джазовые анекдоты» бас-гитариста Билла Кроу, а также сказки Урсулы Ле Гуин и автора «Джуманджи» Криса ван Альсбурга.
В 2002-м основал с друзьями клуб путешественников «Токио сурумэ» («Токийская сушёная каракатица»), основная цель которого – поездки по малоистоптанным японцами уголкам мира с последующими репортажами об этом в глянцевых токийских журналах. В частности ещё и потому не любит публиковать свои фотографии, чтобы его не узнавали в лицо там, куда он приезжает неофициально.
Работает на «Макинтоше» и частенько изводит свою секретаршу, поклонницу «Майкрософта», тем, что выбирает не тот формат при сохранении файлов.
К 2003 году его повести и романы переведены на 18 языков мира [9] .
3. Лесбосский подход [10] . Артезианский насос Голливуда
Привет.
Никогда не умел писать писем как следует. То пересказываю, что пишут другие, то рассуждаю, как следует писать самому, то ещё что-нибудь.
9
Согласно Цифровому архиву мировой сети «Wayback Machine», к 2014 году произведения Мураками были доступны уже на 50 языках мира.
10
Лесбос – остров в Эгейском море, на котором Аристотель провёл ту часть жизни, когда Истина ему была дороже Платона (примерно до 344 г. до н. э.).
Прямо беда.
Одна надежда: по-моему, мы с тобой всегда хорошо понимали те вещи, которые не могли как следует объяснить. И чем больше понимали, тем хуже могли выразить это словами…
Ладно. Поехали дальше.
Как думаешь, что получится, если смешать в одном коктейле древнегреческую драму, Голливуд, дзэн-буддизм, джаз и японские сказки о привидениях?
Скажешь, несварение желудка?
Чаще всего, возможно. Но, по-моему, тут всё дело в бармене.
– Мураками-сан, скучаете ли вы по своему джаз-бару?
– Иногда. Всё-таки я держал его семь лет. Но я терпеть не могу пьяных клиентов. Мне приходилось драться с ними и вышвыривать вон. Ещё некоторые музыканты по выходным заявлялись играть «под кайфом». Я не хотел бы связываться с этим снова. Но я многое понял о таланте. Например, из каждых десяти барменов только один обладает сноровкой, чтобы сделать хороший коктейль. Я научился доверять таланту – но в то же время понял, что просто иметь талант недостаточно. Ты рождаешься талантливым или нет, это серьёзный факт в жизни. Люди спрашивают меня, что нужно делать, чтобы стать писателем. А я не знаю, что им ответить. Если у тебя нет таланта – это пустая трата времени. Но жизнь сама по себе, в той или иной степени, – пустая трата времени. Так что я не знаю… [11]
11
Интервью Х. Мураками журналу «Кансай тайм-аут», Осака, ноябрь 1999.
«Геология почвы различна и коварна. Если у соседа уже есть колодец, в котором полно воды, и стоит она высоко, это вовсе не означает, что и у вас будет то же самое. Иногда можно вырыть два одинаковых колодца на расстоянии 7-10 метров и получить разные результаты: просто один колодец попал в жилу, а другой – нет» [12] .
– Может, какой-то фирменный коктейль посоветуешь?
– У нас их много. Но чаще других заказывают «Гнездо малиновки» – по названию заведения. Я его сам изобрёл. В основе – ром с водкой. Вкусный, пьётся легко и по мозгам шибает здорово.
– Это ты специально придумал, чтобы женщинам головы дурить?
– А зачем ещё, по-твоему, нужны коктейли?
Она рассмеялась:
– Ладно, рискнём… [13]
12
Информационный сервис по строительству ISBS (http://www.isbs.ru).
13
Харуки Мураками. «К югу от границы, на запад от солнца», 1992. – Здесь: перевод Д. К.
Смотрел я недавно один американский фильм, названия не помню [14] . Сюжета тоже. Что-то о мучительном поиске сюжета. Матёрый киносценарист, эдакий Стивен Кинг на пенсии, «учит жизни» молодого коллегу:
– Запомни два слагаемых успеха любой истории, которую сочиняешь. Во-первых, твой главный герой должен изо всех сил к чему-то стремиться или что-то искать. И во-вторых, ближе к финалу с ними должны произойти какие-нибудь изменения. Желательно – в лучшую сторону…
14
«Адаптация» (реж. Спайк Джонс, США, 2002).
Уже через день содержание картины выветрилось из головы, а вот эта «формула Кинга» застряла. Я даже обозвал её про себя «катарсисом по-американски». Что сразу переключало мозги на мысли о феномене Мураками.
Согласись, если применять эту «голливудскую формулу» к Мураками, получается какая-то ерунда. В большинстве его произведений герой сам по себе никуда особенно не стремится. Скорей уж, стремиться его вынуждают – другие люди или обстоятельства. Исключение, пожалуй, составляет «Дэнс». Но не потому ли «Дэнс» – единственный роман, который автору «хотелось бы полностью переписать»?