Пыль поднималась столбом. Кир, ретивый наездник, загнал вторую лошадь, устремившись в Птерию. Воины не поспевали за ним. Персидские племена и гарнизон Экбатан, присягнувший на верность новому царю, одинаково видели в молодом правителе силу и целеустремленность. Они чувствовали в его решительности страсть к завоеваниям, в его карих, как янтарь, глазах никто не уловил иного мотива. В Птерии стоял дом пастуха Митридата. Именно там жил спасший ему жизнь отец, а с ним вскормившая Кира мать… Спако! Она в опасности.

Сражение не было подготовлено. Лидийцы отражали стихийные атаки колесниц персов и мидян. Но городские стены провинциальной Птерии мало походили на надежные укрепления Сард. И тогда Крез приказал своим полководцам отступить. Он рассчитывал перезимовать в комфорте, а не на обезлюдевшем плато Каппадокии, дождаться в своей столице спартанцев и вавилонян, чтобы с утроенной силой вновь перейти пограничную реку Галис и двинуться прямо на Экбатаны.

Лидийцы ушли без преследования. Мелкие стычки с конными отрядами персидских лучников не в счет. Они беспокоили только фуражиров, но после того, как лидийцы приставили к караванам конвои – атаки легко отбивались.

Как только войско Креза вернулось в Сарды, царь распустил наемников из греческих городов. Плата им была высокой, а Крез умел считать монеты. Не только золотоносная река Пактол была причиной его богатства, еще экономия.

Крез был уверен, что времени для подготовки нового похода достаточно. Персы застрянут в Каппадокии надолго. Она опустошена, да и зима надвигалась. Не настолько же они упрямы, чтобы перейти через хребет и форсировать Галис прямо сейчас!

…Кир выл от бессилия, оказавшись на пепелище одного из небогатых домов. Рядом с царем выла собака, наверняка жившая в этом доме и терзающаяся отсутствием хозяев. По всему было видно, что и Кира она приняла за своего, ибо на других людей она злобно рычала и лаяла.

Вельможи Мидии крутились вокруг него, недоумевая. Царь рыдал, не скрывая слез. Что могло так расстроить повелителя?!

Гарпаг явился лишь к моменту отступления лидийцев. Персы не очень-то доверяли полководцу, думая, что он мог опоздать нарочно. Царь же не устроил допроса, предаваясь горю.

Увидев терзания царя, Гарпаг все же осмелился подойти и посоветовал не давать волю чувствам, так как окружающие могли бы заподозрить, что сожженные жильцы этого дома имеют к царю какое-то отношение.

Не стоит давать стервятникам пищу для размышлений…

Но Кир не внимал предупреждениям пришедшего не вовремя и снующего там, где его не просили, Гарпага.

Вождь марафиев заметил настроение своего царя и попросил Гарпага заняться войском и провиантом, а не советами.

– У царя Мидии и Персии Кира хватает советчиков! – твердо сказал поседевший от возраста вождь второго по силе персидского племени, ставший правой рукой Повелителя.

Гарпаг удалился. Похоже, новый царь, получивший трон благодаря его вмешательству в политику, не собирался признавать в нем мудрого знатока местных нравов и особенно темных душ знати ариев.

«Поделом же ему будет, когда гиены сожрут его и запьют ароматным вином…» – подумал Гарпаг, но тут увидел, что за ним бежит марафий.

– Стой, Гарпаг! – кричал он вслед.

– Что еще? Царь требует меня назад. Все-таки нуждается в моем совете? – развернулся Гарпаг.

– Царь приказывает немедленно выступать на Сарды.

– Как?! – возмутился Гарпаг. – Мы загнали половину лошадей, пока добирались сюда из Элама. Весь провиант, на который мы рассчитывали, лидийцы извлекли из хранилищ и увезли в Сарды.

– Верблюды, – молвил марафий.

– Что «верблюды»? – не понял Гарпаг.

– Если не хватает лошадей, для похода сгодятся и верблюды. Царь приказал идти немедленно.

– Когда?

– Прямо сейчас. Как можно быстрее. Так желает Кир.

– Он сумасшедший, – вырвалось с языка Гарпага, – Войско истощено, битва шла на равных. А там, в Сардах, Крез у себя дома. Он легко восстановит потери новым призывом вассалов.

– Мы идем на Сарды! – Это был голос Кира, не постеснявшегося оседлать мула. – Нет коней? Садитесь на верблюдов, разгрузите всех мулов – садитесь на них! Мы переправляемся через Галис и идем на врага! Там моя мать! Там мой отец! Они живы! Погонщик видел их в числе угнанных в рабство!

– Твой отец – покойный Камбис! Твоя мать – царица Мандана! – вмешались персидские вожди, не забывая при этом выполнять распоряжения царя, снимая мешки, тюки и бурдюки с вьючных животных, превращая их в средства передвижения воинов.

– Они живы! – не слушал Кир. – Я спасу маму! Быстрее! Вперед! Через Галис! Мы идем на Сарды!

– Как здесь? Этого не может быть! Как они перешли через хребет и форсировали реку? – не поверил своим ушам Крез и помчался в сопровождении военачальников на крепостные стены, выстроенные вокруг горы Тмол, с которой открывался обзорный вид на речную долину и обширную равнину Тимбра.