Мы с ним познакомились два года назад, когда вместе заканчивали наш Политех. Меня к нему в гости привёл мой бывший одноклассник. А, людей, кто знал Димку в городе оказалось очень много. Только в толпе скажешь: «Калашников» и к тебе поворачивается с десяток лиц. Впрочем, это могло быть как-то связанным с его однофамильцем, оружейником. Не знаю.

Тем не менее, в иные дни к нему было трудно протолкнутся. Про дни рождения я вообще не говорю! Он был как бы центром своей собственной вселенной. Где всё крутилось вокруг него.

Когда я пришёл, Димка спросил:

– Ну, где там твои часики? – здороваться и прощаться в этом доме было не принято. Поэтому никто не заморачивался из-за приветствий и все приходили и уходили, когда кому было надо. Практически, по-английски. Или, как считают сами англичане, по-французски.

Мы с Профессором устроились на кухне. Я достал из кармана часы.

– Ух, ты! – с уважением произнёс Дима, подкатившись ко мне и цепляя на нос свои круглые очки.

Потом он взял часы в руку и стал с интересом вертеть.

– Не кустарщина, однако!.. И годы отмечает?! Вот это да! Браслет золотой?.. А что такое «реж» и «зап»?..

Я сам с обозначениями кнопок на корпусе ещё не разбирался. Поэтому просто пожал плечами.

– А инструкция у тебя есть?

Какая уж тут инструкция? У вещи даже коробки упаковочной не было. Так она, эта штука, и перешла из рук в руки. Димка огорчился, что инструкция с прибором мне не досталась. Но потом сказал:

– Ладно! Разберёмся как-нибудь!

И мы сели как-нибудь разбираться.

– Говоришь, психотронное оружие?.. Это придумали игроманы. И такого оружия в природе нет!

Я спорить не стал. Димке виднее. Но когда в рассказе я дошёл до моих действий с кнопками, Профессор попросил:

– Поточнее, пожалуйста.

Я вспомнил, как мог, поточнее, потом коротко пересказал ещё некоторые детали моих приключений сегодняшнего утра. Впрочем, глубоко в подробности не вдаваясь. Детали ещё больше заинтересовали моего друга.

– Ты видел своего двойника? – и Димка скептически, как показалось мне, хмыкнул.

Я кивнул. Верно. Померещилось или как, но я себя будто со стороны видел. И мог бы описать это в деталях. Даже вспомнил увиденную в ярком свете царапину от бритвы под ухом, которую и в зеркале-то не видно, а я знал о ней только наощупь. Но я не настолько спятил, и понимал, что это глюк, никак не связанный с реальностью. Вроде как, у меня сновидения наяву были.

– Чьё, интересно, производство? Даже названия никакого нет. – Димка вертел часы, пытаясь найти на корпусе или браслете, хоть какие-то логотипы. Потом оставил это. – Хорошо! Теперь возьми у меня на столе бумажку и ручку и пиши…

Утомительная для других изыскательская работа Димку явно увлекала. Я принёс из его комнаты на кухню листок бумаги и ручку и снова сел за стол.

– Кнопки… Первая… Плюс, икс сто… Это название. Так и пиши!..

И мы тщательно переписали все надписи у кнопок. Включая рычажок на браслете, скрывающийся у самого основания часов, который запускает «подгонку к руке», обозначенный либо укороченным зигзагом молнии, либо обращённой буквой «Z». Группы кнопок справа у кисти были объединены словом «ВЫБОР», а три кнопки справа – «ЗАЩИТА». В выгравированных словах выбор и защита краски не было, поэтому разглядеть надпись на кириллице было трудно. Я обнаружил их только кончиками пальцев. Последней же кнопкой я записал: «11. без обозначения, красная…». И я тут же вписал, что эти кнопки, по моему мнению, делают. Включают-переключают, прибавляют-вычитают… Только у последней одиннадцатой ничего, по понятным причинам, писать не стал. Когда мы закончили, Димка надолго замолчал, тупо глядя куда-то мимо часов и таблицы. Первое время я пытался какими-то звуками снова пробудить интерес к нашей работе. Но никакого отклика не получил. И оставил его в покое. Пусть думает. Хотя, о чём тут раздумывать? Мне это было непонятно. Ведь нам нужно всего лишь выяснить как функционирует эта штука и для чего она может пригодиться… А мы переписали зачем-то кнопки, и Димка сразу впал в прострацию. У него такое, время от времени, случается.

За неимением лучшего, я расслабленно откинулся на спинку его уголкового дивана и стал ждать.

Через некоторое время Дима очнулся и посмотрел на меня. Лицо у него было каким-то одухотворённым, будто придумал что-то гениальное.

– Ты помнишь, сколько времени длилось твоё… Ну, когда всё началось и потом закончилось… Весь процесс…

– Дим! – прервал его я. – Давай чем-нибудь серьёзным займёмся. А моё состояние пусть потом оценивают психиатры…

– Ты в этом ошибаешься, я думаю! – вздохнув, возразил Димка. – Это очень-очень важно!.. Так сколько времени тогда прошло?

Я безнадёжно махнул рукой, вздохнул и попытался вспомнить. За это время меня ударило неслабо, скинув с табуретки. Потом я, вслед за двойником, проламывался через вязкий замёрзший и искрящийся воздух… После, когда упёрся в дверь, всё прошло… Отдышался… Посмотрел вокруг, поискал двойника… И, конечно, не нашёл… И начиркал на бумажке… И снова всё завертелось… Для меня это всё было безумной вечностью. Но я назвал более реальные цифры:

– Несколько минут, наверное…

Димка хмыкнул:

– «Минут», не «секунд»?.. Точно?