Ольга два дня назад приехала из города – навестить мать да повидать Ленку, с которой они раньше учились в одном классе в поселковой школе. Ленка, теперь уже Елена Сергеевна, работала главным бухгалтером в конторе. Сама Ольга работала инженером-технологом на химкомбинате в городе и сейчас находилась в отпуске.

– Хорошо, мама, закрою, – ответила Ольга.

Она сидела за столом перед небольшим круглым зеркалом и подкрашивала ресницы. На столе лежала губная помада, салфетки и косметичка.

Баба Вера вскоре ушла, а Ольга принялась примерять платья – какое лучше? Но тут со двора раздалось громкое куриное кудахтанье. Ольга вышла из дома и увидела, что Шарик сорвался с ошейника и носился по двору, гоняя куриц.

– Ах ты, куродав! – прикрикнула на него Ольга. – Ну-ка на место!

Шарик куриц гонять перестал, но на место, к своей будке, идти упорно не хотел. Не помог даже кусок колбасы. Да и ошейник оказался порванным. «Что же делать? – подумала расстроенная Ольга. – А не запереть ли мне его в тепляке?» Тепляком они называли летнюю кухню, стоявшую рядом с домом. Мать уже лет пять им не пользовалась – готовила дома. Хранила в тепляке мешки с зерном, ведра, банки и прочую мелочь.

В тепляк за куском колбасы Шарик пошёл.

– Вот молодец, – приговаривала Ольга, заманивая пса. – Молодец. Пошли, пошли.

Захлопнув за Шариком дверь и накинув дужку замка, Ольга собралась и пошла к Ленке, которая жила недалеко, домов через пять. Калитку на щеколду она, как и наказывала мать, закрыла.

А через полчаса, отперев калитку, во двор зашёл, заметно пошатываясь Василич. Он хотел занять у бабы Веры пятьдесят рублей, которых ему не хватало, чтобы купить бутылку водки в магазине.

– Вот невезуха! – огорчился Василич, увидев замок на двери. – Петровны дома нет. И Шарика даже нет. В лес по грибы ушли, что ли?

«Может, она в тепляке сидит?» – подумал он с надеждой.

И Василич направился к тепляку. Дверь в тепляк находилась сбоку, поэтому Василич, перешагнув через большую трёхведёрную кастрюлю, в которой баба Вера готовила болтушку для свиньи, постучал в окно:

– Петровна! Ты здесь?

Шарик же, услышав стук, прыгнул на окно и проехал лапами по стеклу.

Мать честная! – отшатнувшись назад, вскрикнул Василич и уселся в кастрюлю, подняв кучу брызг.

– Ну вот, – проворчала баба Вера, подойдя к распахнутой настежь калитке. – Говорила же, закрой на щеколду. Придёт – я ей нагоняй устрою.

Закрыв за собой калитку, она прошла во двор.

– И Шарика нет! Господи, а это что-такое?! – воскликнула она. – Василич, ты, что ли?

– Я, Петровна, я, – ответил Василич. – Подай руку. Встать не могу, прилип к кастрюле.

Ругать Ольгу, когда та вернулась от Ленки, мать не стала: всю вину на себя взяли Шарик и Василич.

Уборщица Фокина с ведром и шваброй шла по коридору первого этажа, когда навстречу ей попался сам Кулагин, директор ОАО «Пластик». Он только что вышел из туалета. «Ая-яй!, – подумала Фокина. – Ширинку-то забыл застегнуть!».

– Валерий Павлович! – поравнявшись с Кулагиным, громким шёпотом сказала она. – Брюки-то забыли застегнуть.

– Ой, спасибо, Петровна! – поблагодарил Фокину Кулагин. – А то бы оконфузился.

Так как в коридоре было достаточно многолюдно, то Кулагин снова отправился в туалет, чтобы привести себя в порядок.

– Иду я сегодня по коридору, а навстречу мне сам Кулагин, – рассказывала Фокина через час в отделе сбыта. – Смотрю, а ширинка-то у него не застёгнута! Ну, я ему так и так, мол, Валерий Павлович, брюки-то забыли застегнуть. От конфуза спасла директора нашего.

Приключившуюся историю с Кулагиным скоро от Фокиной узнали в отделе кадров, а затем и в бухгалтерии.

Через неделю Фокина уволилась из ОАО «Пластик» по собственному желанию.

– Чего там тебе не работалось-то, Петровна? – поинтересовалась у ней напарница, когда Фокина устроилась уборщицей в фитнес клуб «Грация». – Зарплата у них там хорошая, не то, что у нас.

– Да я бы не ушла.

– А в чём дело?

– За доброту свою пострадала. Иду, значит, с ведром по коридору, а навстречу мне Кулагин, директор этого самого «Пластика». Смотрю, а у него ширинка-то не застёгнута. Ну, я ему и сказала. От конфуза, можно сказать, человека спасла.

– И что?

– А через неделю заставил меня заявление «по собственному» написать. Вот и делай людям после этого добро.

Бобылёв работал приёмщиком-продавцом в одной из мелких комиссионок, которых в городе было немало. Кабинка Бобылёва, расположенная на втором этаже универмага, была заставлена бэушными компьютерами, телевизорами, электромясорубками, пылесосами и прочей мелочью. Свободного времени на работе было предостаточно, поэтому поболтав с Леночкой из соседнего отдела «Бытовая химия», он обычно садился за компьютер и критиковал кого-нибудь на форуме местного городского сайта "Живой Уваровск", или сокращённо ЖУ. Ник у Бобылёва был Правдоруб. Особенно доставалось от Правдоруба местной городской администрации Уваровска. Если, к примеру, начинали ремонтировать центральную улицу, то Бобылёв писал о том, что администрация занимается показухой, а если начинали приводить в порядок дворы и дороги удалённых районов, то Бобылёв указывал на то, что не мешало бы вначале привести в порядок центр города – так сказать, его лицо. На всё про всё денег в местном бюджете не хватало, поэтому городская администрация постоянно подвергалась критике со стороны Правдоруба. В последнее время ей досталось от него за ограждения из пластика, которые установили на городской набережной.