Душу переполняла какая-то детская радость. Такая обычно бывает от совсем простых и чистых вещей, которые нельзя купить ни за какие деньги. Порт ворчал, но не предпринимал никаких попыток саботажа. Да и я держал удила крепко. Благодаря Наездничеству процесс управления был простым и привычным, точно я занимался этим с раннего возраста.

Далеко внизу крошечными домиками виднелся кокетливый Париж. Большим кругляшом, окруженным взлетными полосами, остался позади аэропорт. А впереди радовали взор лишь поля. Я часто дышал, словно мне не хватало воздуха, и улыбался. А когда по телу порта пробежала дрожь, мое сердце застучало еще быстрее. Громкий хлопок – и мы исчезли.

Главная хитрость жизни – в том, чтобы умереть молодым, но как можно позже. Признаться, с норовистым портом сделать это было очень непросто. После первого перемещения, когда мы оказались уже далеко от погонщиков, дракон решил, что он пилот реактивного истребителя, а под нами благодарные зрители. Поэтому стал выделывать такие кульбиты, что если бы не множество ремней, сделавших нас одним целым, я бы совершил свое первое в жизни свободное падение.

Но после второго перемещения порт вроде как начал мириться с существованием наездника. Да и я уже понял, что с подводной лодки никуда не денусь. Поэтому даже начал немного управлять драконом. Тот слегка поворчал для приличия, но повиновался. Мы снизились, затерявшись в кудрявых облаках, а потом вновь вынырнули.

Ощущение было странное. Будто ты управляешь маленьким самолетом. Ветер, холод и влага благодаря заклинаниям не доставляли мне неудобств. Зато ощущения свободы и чего-то нереального – хоть отбавляй. Порт, наученный погонщиком, напоминал почтового голубя. Он знал, куда лететь, и реагировал лишь на набор высоты. Если отбросить факт, что земля была далеко внизу, я оказался на своего рода детском аттракционе.

После пятого перемещения дракон стал снижаться. Мы вынырнули из облачной завесы, и первое, что бросилось в глаза, – центр города, с трех сторон окруженный изгибающейся рекой. Он напоминал замок, вокруг которого вырыли ров. Его мы пролетели быстро. Впрочем, как и весь крохотный городок. Берн после Праги меня совершенно не удивил. Зажрался, Сергей Батькович, как есть зажрался.

Аэропорт, как и сама площадка погонщиков невдалеке от него, оказался крохотным. Видимо, авиасообщение здесь не пользовалось спросом. Порт сделал круг и стал заходить на посадку. Последний раз взмахнул крыльями и расправил их, снижаясь. Толчок, от которого у меня чуть желудок не улетел в область шеи, – и вот мы уже бежим, чуть подпрыгивая по площадке. Последнее движение крыльями, стопорящее дракона, – и все затихло.

– Приветствую! – местный распорядитель полетов оказался бородатым коротышкой. – Добро пожаловать в Берн. Ребята, отстегните его.

Меньше чем минуту спустя я рухнул на землю. Внутренности точно перемешали в блендере, но вместе с тем я не мог сказать, что мне не понравилось. Подошел к дракону, который сейчас жадно пил воду, и легонько дотронулся до бугристой и твердой кожи. Порт вздрогнул, перестал пить и поднял голову. Мы смотрели друг другу в глаза целую вечность. И все это время моя рука оставалась на его грубой чешуйчатой коже. Наконец дракон не выдержал и вновь наклонился к ведру с водой. А я провел ладонью по его неровной спине.

Вы сделали первый шаг к обретению умения Химеровед.

– Любишь портов? – усмехнулся распорядитель полетов.

– Видимо… да, – улыбнулся я.

– Гордые существа. Не терпят трусов. Если ты запятнал себя в глазах порта, то вернуть былой авторитет будет сложно. Тебе нужно что-нибудь еще?

– Да, нужен зев, чтобы добраться до Биля.

– С зевом проблем нет. У нас они, конечно, не такие быстроногие, как в Лютуме или Атерне, но вполне ничего.

Он отдал приказ привести «лошадку», а я тем временем залез в интерфейс и нашел нужную отметку на карте. С помощью Картографии выделил ее – и вуаля, осязаемый ветер стал манить в сторону дома Виля. Ох уж мне эти швейцарские скороговорки! Поехать в Биль к Вилю.

Зев оказался действительно пожилым, однако еще достаточно крепким. Он высунул длинный язык, облизнул мою ладонь и фыркнул. То ли доволен, то ли нет. Не поймешь.

– Восемь грамм, – подал голос распорядитель полетов. – Если не вернешься сегодня, то просто освободи зева, он найдет дорогу домой.

Я кивнул и отдал деньги. После чего сел верхом и затянул ремни. Легонько ударил каблуками по бокам, и зев неторопливо принялся набирать ход. Осталась позади площадка погонщиков, мелькнули немногочисленные дома, ушел в сторону город Берн. Старый зев не то что не портил борозды, он мог дать фору любой «молодой» лошадке.

Довольно скоро, минут через шесть-семь, я понял, что с распорядителем можно было и поторговаться. Восемь грамм меньше чем за десять минут езды – это чересчур, даже если ваш путь пролегает мимо швейцарских пасторальных картинок. Хотя, с другой стороны, мне же еще надо будет добраться обратно. Плюс определенное время придется провести у чудо-стрелка.

Городок Биль мелькнул и почти сразу скрылся из виду. Я даже заметить ничего не успел. Мы выбрались еще дальше, на проселочную дорогу, и теперь за нами поднимался высокий столб снежной крошки. Наверное, для случайных обывателей я казался каким-нибудь лихачом на спорткаре, не жалеющим покрышек. Со всех сторон меня обступил плотный лес, желающий коснуться хотя бы краешком ветви или бросить заснеженный дубовый желудь в направлении нахала, что потревожил его. Еще один поворот, от которого закружилась голова, – и зев встал.