Ректор отпустил меня, и я тут же отвернулась от него. Музыка резко выключилась.

– Я...
– Начала я говорить, и чуть пошатываясь прошла к дивану.

– Не надо.
– Резко прервал меня ректор.
– Спокойной ночи.

И он ушел. Я еще немного посидела, и пошла к себе в комнату.

Блин, ну о чем я только думала? Да я же теперь ему в глаза не смогу смотреть! А как мне теперь на отработки к нему ходить? А-а-а-а! Ну где моя голова, когда она так нужна? Зачем мне мозги, если я ими не пользуюсь? Ну что за пападос?

Ругая себя и обвиняя во всех смертных грехах я все же уснула.

Глава 6.

Встала я рано. Голова болела, тело ныло, и каждое моё движение сопровождалось тошнотой.

Похмелье...

Перебором себя я все-таки встала с кровати, и пошла на кухню. На цыпочках, что бы не разбудить Андрея...

Приготовила завтрак и... Сбежала. Поступила как трусиха, но по другому я не могла. До сих пор стыдно за свое поведение вчера вечером. Не хочу видеть ректора.

В комнате тихонько собралась и разбудила Лили.

– А ты чего здесь делаешь?
– Спросила она по пути в столовую.
– Ты же вроде не ночевала

в общаге.

– Что, уже размечталась, что комната будет полностью твоя?
– Улыбнулась я, а на самом деле мне все еще было стыдно.

– Ага, я осознала, как круто иметь свою комнату! А если честно, то где ты была?

Я громко вздохнула. Очень хотелось рассказать подруге обо всем, но ведь ректора мне запретил... Хотя стоп! Лили о моих секретах никогда не рассказывала посторонним, как и

я её секреты. Из всей академии только-только и ректор знают, что я маркиза. Так что...

– После занятий пойдём в комнату, я тебе все расскажу!

Лили тут же широко улыбнулась, и прибавила шаг. В столовой было шумно. Пари все еще пялились на меня, и пускали слюни.

– Какая у тебя первая пара?
– Спросила я соседку по комнате.

– Огненные щиты. Знаешь, профессор меня совсем не любит! Постоянно даёт самые сложные щиты для изучения именно мне, а другим...

Девушка не успела договорить, потому что к нам подошел какой-то парень, явно не трезвый. Он одной рукой он упирается о стол, и наклонился ко мне.

– Экскюююзмуа, мадмуазиль. Не желаете познакомиться с импозантным молодым человеком, ик!

Я даже рот открыла от удивления. Лили рядом начала откровенно ржать, а вот я... Я просто смотрела на пьяного студента, и в голову совсем не приходило, что же ему ответить.

– Импозантным, это точно!
– Трясясь от смеха сообщила мне подруга, хлопая по плечу.

Я открыла рот, что бы ответить, но вдруг рядом с нами открылся портал и я увидела ректора. Жутко злого, не выспавшегося и явно не с хорошими новостями.

– Адепт Сальвон. Как это понимать?
– Если бы голосом можно было морочить, то вся столовая бы уже была покрыта толстым слоем льда. А взгляд такой... Строгий. Даже мне захотелось слиться со стеной. А ведь на меня не действуют демоновы штучки!

– Ректор Гуров...

В столовой воцарила гробовая тишина, адепт Сальвон искал глазами пути отступления, но так ничего и не находил, а ректор... Ректор был в гневе. Первый раз его видела таким, и ели честно, мне было боязно за свою жизнь. А если еще вспомнить, что он мне рассказывал про войну, то вообще как-то страшно за свою жизнь становится...

– Разве в правилах академии сказано, что адептам разрешено находиться в алкогольном

опьянении на территории академии?
– Его спокойный тон морозил самую душу. Хотелось спрятаться.

– Нет...
– Голос парня дрожал, и я его прекрасно понимала! Я бы сейчас на его месте вообще инфаркт схватила бы!

– Тогда чем вы объясните ваше состояние?

– День рождения... У меня...

– В правилах академии есть исключения на случаи таких праздников?
– Ректор поднял брови, и мне стало совсем не хорошо. Бедный парень...

– Нет...

– Тогда, я надеюсь, вы поймете. почему я назначил вам отработки в оранжерее?
– Парень кивнул, и ректор переключил свое внимание на меня. На мгновение мне показалось, что в ярости он из-за меня... Но что я такого сделала? Ну да. поцеловала, а потом сбежала... но это же не повод так злиться! И вообще, он первый сбежал, еще вечером!

Ректор открыл портал, и скрылся в нем. Вся столовая вздохнула с облегчением, но ни кто не решался заговорить. Первый молчание нарушил адепт Сальвон, тот самый, которого отчитал ректор.