– Я слушал песни, когда ты пела там, в дансинге. Сюда приходят все звуки...
– Он смотрел на неё очень значительно.
– Меня зовут Мухаммед Али-Шах.

– Меня Анжела.
– Она заколебалась, предложить ли шаху руку.

– Шах - это имя. Мой отец министр. Я изучаю международное право... Не желает ли Анжела стать моей гостьей? Я имею хорошие музыкальные записи и прекрасный кофе.

– Кофе?

– Мусульмане не пьют вино. Но очень любят красивых девушек.

Последнее заявление не понравилось Анжеле. Если она рассчитывает на серьезное продолжительное знакомство, то должа проявить себя чрезвычайно гордой девушкой.

– А русские девушки не ходят пить кофе в дом к мужчине, которого плохо знают.
– Она свысока глянула на неподвижно стоящего слугу. Тот превратился в статую, опустив голову и ничем не проявляя своего присутствия.

– Я живу не один и это не мой дом. Я здесь гость и ты гость. Мы хотим слушать хорошую музыку. Это плохо?
– Его глаза насмешливо щурились. Анжела сообразила, то московские студентки уже, наверняка, успели растолковать арабу все отступления от морального кодекса строителей коммунизма.

– Спасибо... А если я приду вечером после выступления, с моим другом?
– Анжела мгновенно решила разыграть наивность и, конечно же, не брать к арабу Сашу.
– Это руководитель нашего ансамбля. Он хорошо разбирается в музыке.

Шах не скрыл разочарования, но согласно кивнул:

– Хорошая идея, мисс... Я буду ждать.

Когда танцы закончились и музыканты начали собирать инструменты, Анжела подхватила на плечо большую лаковую сумку и небрежно бросила Саше:

– Меня не жди. Приглашена в гости. Домой доберусь сама.

– Чего-чего?
– губы Саши побелели от нахлынувшего негодования.
– Это к кому же?
– Он схватил её за руку.

– Пусти. Не купленная. Мы - коллеги, партнеры - и все. У меня своя жизнь...
– выдернув руку, она зализала ссадину на запястье, оставленную ногтем Саши.
– Дикарь... Я хотела тебя с собой взять, но он сказал, что компания сугубо избранная.

– Кто он?!

– Шейх этот. Приглашает современные записи послушать.

– Идиотка!
– Схватившись за голову, Саша метался по сцене. Он даже не замечал, что топчется по шнурам электроинструментов, мешая Витьке упаковаться.
– Думаешь, они на русских женятся?

– Почему бы нет? Катька Марцевич мужа в Патрисе Лумумбе нашла.

– Так там же Африка! Дикари! Им нашу девку подкадрить, все равно что тебе за француза выскочить. А этот... этот хмырь чернокожий... Нет, я все же разобью его наглую морду в этом бабьем платке...

– Он одевается нормально, когда дома...

– Ага! Так ты уже проверила!
– заорал Самгин, наступая на девушку с плохими намерениями. В городе он слыл драчуном.

Успев залепить ревнивцу звонкую пощечину, Анжела скрылась в кустах. В гости она не пошла - не то настроение.

На следующий день Мухаммед остановил её в аллее парка. Анжела брела на пляж, все ещё переживая вчерашнюю неудачу. На ветру развевался коротенький, не застегнутый полосатый халатик, удачно сочетавшийся с сине-белым раздельным купальником.

– Здравствуйте, мисс Анжела. Не хорошо забывать обещания. Вы испортили мне вечер.
– Он говорил строго, как школьный учитель, и выглядел очень странно в черных пластиковых очках и своем арабском балахоне.

– Прошу прощения... Вчера... я хотела... У меня болела голова... Анжела почувствовала себя провинившейся девчонкой.

– Обманывать нельзя. Твоя вина потому есть ещё больше.

Внезапно вспыхнув, Анжела строптиво вскинула голову и шагнула к нему:

– А скажите, господин Шах, мы с другом поспорили, - арабы могут жениться на советских девушках?

– Эта тема должна обсуждаться в другой ситуации.
– Он, кажется, не понял насмешки. Сняв очки, явил взгляду девушки огромные, черные, со сверкающими белками глаза в соблазнительных мохнатых ресницах. И снова Анжела почувствовала, что по части женского пола иностранец большой специалист.

– Приходи, если захочешь обсудить брачный кодекс. Я же хочу стать юристом.
– Он даже не улыбнулся. Махнул рукой поджидавшему в десяти шагах "компаньону" и величественно удалился по тенистой, усыпанной цветами розовой мимозы аллее.

...
– Чего грустим, лапушка?
– В Анжелу полетел шарик пинг-понга. Антон Евсеевич Сергачев - главный инструктор лагеря по спортивной работе стоял против двух крепеньких чехов.
– Извините, ребята. У меня дело. Подбросив в воздух ракетку с вывертом, он поймал её левой рукой и небрежно кинул на стол, успев сделать классную подачу.