Ровно через полтора часа мы встретились в назначенном месте. Улов оказался даже больше того, что мы ожидали, отчего лица товарищей светились счастьем. Конечно же это значило, что мы сможем и сами поесть, и покормить тех, кто ещё слишком юн, чтобы нам помогать. Да и одежду не помешало бы прикупить, но это уже из разряда роскоши.

Посчитав монеты и округлив число монет, наш улов составил примерно четыреста медных, сто шестьдесят серебряных — серебряных и один золотой.

Золотая монета, это конечно превосходно, но кому взбредет в голову, что мы её заработали честным трудом? А значит разменять или что-то на неё купить не получится, только боком выйдет. Поэтому оставалось два варианта — либо забыть о её существовании, чего не так уж хочется, либо же прикупить оружие. Оружейникам то плевать, откуда золото, но всё же рановато нам носить оружие. К тому же стоит таким засветить, как может возникнуть ряд проблем.

— Лидер, что делать будем с золотым? — спросил один из оборванцев.

— Отложим на чёрный день. А теперь, кто из вас горит желанием сходить со мной за едой?

— Я пойду, — согласилась девочка по имени Анри.

Её родители попали в долговую яму, и как итог, те попали к работорговцам. Девочку же, как лишний рот, брать не стали и оставили с тем, в чём одета. И тут у каждого второго такая история.

— Хорошо, кто ещё?

Но ответом мне послужила тишина. Ребята не любили ходить за едой, поскольку люди всегда им грубили, пытались отнять деньги, избить, игнорировали, а в худших случаях гнались, пытаясь убить или похитить, с целью продать не очень хорошим людям потехи ради. Поэтому положив часть суммы в мешочек, мы вдвоем выдвинулись в путь, лишь время от времени перекидываясь парочкой фраз.

Но стоило нам войти в средний круг города, Анри решительно спросила.

— Лидер, послушайте. Я очень рада, что вы присоединились к нам. С вами мы почти не знаем голода, да и чувствуем себя сплоченно. Но всё же, вы ведете себя закрыто. Ничего не говорите о себе. Не поделитесь со мной по секрету?

— Ха-ха-ха!

Как мило, но, к сожалению, я физически не мог ей рассказать, ведь за исключением последних трёх лет, я ничего не помнил, даже собственного имени. Меня потому и называют лидером, хотя поначалу рыжим кликали, что было забавно. Благо не безымянным, так что и на том спасибо.

— Ладно. Раз ты этого желаешь, Анри, я скажу. Подойди поближе, чтобы всё хорошо расслышала.

Приблизившись ко мне практически впритык, я резко и легонько укусил её за ушко, отчего та вздрогнула и отпрыгнула на меня, кидая сначала ошалевшим взглядом, сменившийся затем на удивление, а после и вовсе злость.

— Если не хотел говорить, мог бы прямо и сказать! Кусать-то зачем, дурак!

Так с какого перепугу ты считаешь, что я соврал? И считай всё что я о себе знаю, это то что являюсь мужчиной и мне приблизительно десять или одиннадцать лет.

— Прости, просто мне кажется это невозможным — взять и всё забыть.

Анри говорила искренне, от всей души, поэтому я не стал злиться или держать обиду. Можно даже сказать, что именно эта черта мне в ней и нравилась. Всегда честная и говорит то, что думает.

Люди на рынке меня знали, и знали также, что со мной дело иметь плохо. Оттого всякая шпана старалась не лезть, а продавцы не горели желанием продать товар. Благо нашёлся торговец, у которого я стал постоянным клиентом и почти всегда закупался оптом. Так и сейчас, накупив продуктов, мы вернулись в родные трущобы, как настоящие герои.

Сегодня никто не погиб и не поранился. Все сыты. Так что денек определенно выдался хорошим.

Что ж, видимо дела и правда стали идти в лучшую сторону. Добавив денег с заначки, даже удалось купить азбуку. В перспективе, научившись чтению, они смогут устроиться на хорошую работу, и быть может вступить в гильдию авантюристов. Надеюсь она стоила всех наших трудов.

Правда новости, что до нас доходили, совсем не радовали. Отношения с "Человеческой Империей" были итак натянуты, а теперь ещё и король отклонил предложение руки и сердца "Принца Империи" для его дочери. Это оскорбление не останется без внимания. А ведь через два года у меня и ещё пары членов банды будет призывной возраст. И если будет война, нас силком заберут в армию и отправят в самое пекло, быть пушечным мясом.

Но это в будущем, а сейчас у нас есть азбука, и мы должны учиться. Поэтому я отвёл помещения для наших занятий. Тут были все — и младшие, и старшие члены нашей группы — двадцать семь человек включая меня, и единственная взрослая среди нашей оравы девушка, согласившаяся помочь. Ею была дочь продавца книг, и будучи шестнадцатилетней девицей, она поставила перед нами цель — научиться читать до того, как ей придётся выйти замуж. Для этого же мы наворовали разной бумаги, где хоть что-то было написано, и тащили в наше логово.

Когда началось наше обучение, до меня сразу дошло значение букв, и в скором времени я научился читать без запинок. Более того, я даже понимал смысл некоторых слов, о которых никогда не слышал. Товарищи же мои посчитали, что всё это взялось из моей прошлой жизни, а поэтому восприняли этот факт как нечто естественное.

В глубине души я где-то осознавал, что могу вспомнить больше, но по итогу ко мне пришло лишь знание чтения.

За два месяца, пока шла подготовка к свадьбе, мы научили читать ещё троих, и Анри была в их числе. Это не могло не радовать. С полученными знаниями, ей теперь вряд ли уготована жизнь в борделе. Всё же она расторопная девчушка, так что за неё можно не волноваться.