Тнаммо мгновенно отреагировал на сигнал о перехвате.

Перехват подобной связи был явлением, возможным только теоретически. Практически же надо знать, где примерно находятся сообщающиеся стороны; примерную структуру заклинания, позволяющего вести беседу и многое другое.

Выучка сработала моментально. Он дал мысленный сигнал — и где–то там его посланник превратился в кучку глины. С этим всё в порядке. А вот тот факт, что состоялся перехват, ничего, кроме неприятностей, не предполагает.

Ибо если противник знает, что Тнаммо сидит на острове, то почему медлит? Тем более, что никто — даже Восьмёрка — не знает, над чем именно работает Пятый?

Тнаммо стало страшно. Он принялся ходить по комнатке взад–вперёд, не обращая внимания на взволнованную Альмрин. Ей не понять, отчего он беспокоится… но ей сильно не по себе. Волнуется, бедная, а поделать ничего не может. И я не могу, подумал он холодно.

Впрочем, могу.

Надо вскрывать тот шкаф, немедленно. Отчего–то Тнаммо был уверен, что искомый артефакт именно там. А Цель… подождёт. В конце концов этот, самый опасный их противник, фактически устранился от открытой войны с Лереем. И хвала богам, что устранился. Тнаммо ещё помнил, как жалко выглядела их едва не попавшаяся Восьмёрка, когда взявшиеся из ниоткуда ударные войска неожиданно ворвались в Лерей, столицу империи Лерей и вынудили сдаться — за несколько часов. Как унизительно!

Так что…

Тнаммо размышлял сосем недолго.

Надо немедленно предупредить Первого.

Первый подскочил, словно ужаленный, когда все, все до единого сигнальные устройства ожили. Передача, не защищённая от перехвата.

Первой мыслью было: Пятый угодил в ловушку. Мысль эта не успела как следует оформиться, как её заместила другая: Пятый сошёл с ума. Кто–то перехватил их разговор, не далее как полчаса тому назад, а он тут же устраивает новый сеанс. Без защиты! На полной мощности!

— Слушаю, — отозвался Первый, с беспокойством глядя на статуэтку дракона с глазами из чистейшего изумруда. Глаза оставались тусклыми. Если они вспыхнут хоть на миг — значит, эвакуация по схеме ноль–ноль. С полным уничтожением того места, где он сейчас находится.

Вместе, разумеется, с прислугой, случайными прохожими возле особняка и так далее. Цена немалая.

Глаза не светились.

— Я приступаю к изъятию, — Пятый был совершенно спокоен. — Будьте готовы извлекать меня. Если операция пройдёт успешно, у вас будет всего четыре–пять часов на запланированный эксперимент.

Первый, осознав, что сказал его коллега, тут же перестал ощущать себя главным. И едва не вытянулся в струнку (хотя видеть его всё равно никто не мог).

— Ожидайте сигнала, — и связь оборвалась.

Глаза так и не загорелись. Отлично. Вполне возможно, что шпионы Совета уже мчатся со всех ног и к укрытию Пятого, и сюда, в Лерей… Ну что же. Первый потёр руки и долго думал, прежде чем извлёк сложную аппаратуру для сбора собственного Особого Отряда. Подчинённого лично ему и только ему. Сейчас они живут по всему свету, настолько ничем не примечательные, что даже Совет с его сверхъестественными возможностями не смог разоблачить ни одного из них. Многими остальными, правда, придётся пожертвовать, но если попытка увенчается успехом…

Тогда — даже и на короткое время — у Восьмёрки появится шанс мгновенно обезвредить Совет. Всех до одного. Наиболее простым образом: нет человека — нет проблемы. Я лично займусь этим назойливым монахом, подумал Первый с мстительной радостью.

Отчего–то ему казалось, что абсолютное оружие уже у него в руках.

Норруан постепенно пришёл в себя.

Вначале он долго осматривал своё тело — ни малейшего следа той смертоносной раны. Как странно. Откуда у Гостя взялась такая чудовищная сила? Такое мастерство?

Норруан хлопнул себя по лбу и тихо выругался.

Он ведь сам записал всё это в Книгу! Устроил себе развлечение, действительно. Но кто же мог знать, что доброжелательный и независимый Науэр вдруг — безо всяких видимых причин — превратится в канонического Гостя, в Гостя–фанатика, жаждущего напиться крови из перерезанного горла врага?

Один удар — и конец разговору. Что же случилось? И что будет теперь?

— Я мёртв, — проговорил Норруан озадаченно.

Должно быть, это так. Но если он мёртв, но по–прежнему в состоянии рассуждать, обладает тем же телом и разумом, то…

Магия! Норруан просиял. Ну ещё бы. Магия порождается разумом. Сейчас он легко и просто выйдет из этой зеркальной комнаты… Бывший Владыка Моррон привычным жестом обвёл многоугольную комнату вокруг себя… Сейчас рухнут зеркальные стены и…

Ничего не случилось.

Норруан вздрогнул и повторил жест.

Тихий смех, как показалось ему, отозвался на его тщетную попытку. Каждая из граней потемнела, затем вновь стала светлой. За ними начали прорисовываться какие–то новые очертания. Не клубящаяся мгла, а что–то вполне определённое.