Эта книга собрала в себе стихи разных лет, мысли разных личностей, которые вместе со мной, во мне, росли, развивались, деградировали, смеялись, страдали, думали, а, может быть, шатались и слонялись очень бездумно и бестолково. Об этом судить только Вам. А моя миссия заканчивается на этой точке. (Даша Третьякова)
От автора
Эта книга собрала в себе стихи разных лет, мысли разных личностей, которые вместе со мной, во мне, росли, развивались, деградировали, смеялись, страдали, думали, а, может быть, шатались и слонялись очень бездумно и бестолково. Об этом судить только Вам. А моя миссия заканчивается на этой точке.
Весна прощалась грязными дождями.
Мы молча расходились, кто – куда.
Молились о себе, писали маме
Все реже. И меняли города.
Ты – никого ни капли не жалея.
Я – не жалея больше ни о ком.
И время, умирающее время
Из рук холодных сыпалось песком.
2010.
Путь мой так горек, так жалок и низок –
Я убегаю от старой любви.
Ты ли не видел сегодня, мой призрак,
К небу воздетые руки мои?
Небо казалось безумно усталым…
Я пропадаю, рассудок губя:
Там, под измятым моим одеялом,
Каждый был чем-то похож на тебя…
2007.
С. П. Ставеру
Когда, сливаясь с собственною тенью
Бредет душа, без цели и без сил,
Приходит наказанье и спасенье
С бессонницей и склянкою чернил.
Уже дрожат морщинистые руки
Перед тетрадью в комнате сырой.
И лишь глаза, исполненные муки,
По-детски улыбаются порой…
2009.
В прокуренной, пыльной квартире
Так долго смотрели мы в бездну
И мало совсем говорили,
Что стало тоскливо и тесно.
Что вкус поцелуя стал едок,
Дарённый с искусственным жаром.
И хочется спеть напоследок,
Но слишком отвыкла гитара.
И песня не льётся, а лает.
Все мысли и жесты безумны.
И ветер всю ночь угрожает
Смычком, разрезающим струны…
2010.
Выла тоскливо луна на собак
Ночью, от холода лающей.
Он от вина говорил кое-как
Мне о любви всепрощающей.
Томно спадали на плечи его
Горько-кофейные волосы.
В жизни не слышала я ничего
Пасмурней этого голоса.
2007.
Ты спишь, хоть еще не созрела луна,
Чуть вечер затмил свет.
А мне остается курить из окна,
Укутавшись в свой плед.
Мне стало неважно, что стены тесны,
Что скоро пойдет снег…
Ты знаешь, я видела все твои сны
С другой стороны век.
И слышно глухое биенье часов
С дыханием в унисон.
А помнится, было и нам не до снов…
Но это и был сон…
Который день ни слова, ни руки.
Одни стихи, восставшие из пены.
В камине снова тлеют мотыльки,
И музыка врывается сквозь стены.
Какая дверь, какой бокал вина
Спасет от снов, навязчивых и гулких?
Молчишь? Молчи. Я буду у окна
Сидеть и ждать, гадая на окурках.
2010.
Вылью воду на льду,
Чтоб унять пустоту
Пустотою.
Ни признаний больших,
Ни страданий чужих
Я не стою.
Я усталости дочь.
Оглянулась на ночь –
И исчезла,
Помолившись за ту,
Что в каком-то году
Не воскресла.
До разврата и зла
И до тех, чьим была
Я бокалом,
Кто меня осушил,
Кто мне верным служил
Одеялом.
И кого предала,
Чьей любовью была
Безусловной.
До тебя, мой палач…
Только взгляд свой не прячь
Хладнокровный.
Посиди, помолчи,
Расскажи, что глаза мои – бездна.
Быть друг другу никем
Так же просто и так
Бесполезно.
Не любить, не страдать,
Продолженья не ждать
От свиданья.
И к чему имена?
Всё равно от вина
Лишь желанье.
Белый стих
Кораблик белый в бумажном море,