Я кивнула.

– Ясненько. Подозреваю, что это вывих. Или перелом, что хуже... короче, лекарь нужен.

– Да откуда у нас такие деньги!
– опять взвилась мамаша.

– Я высылала, - огрызнулась я.
– Что, не хватает?

– Да что ты там высылала? Слезки горькие, сиротские...

– Люди и на меньшее живут, - отрезала я. Маша говорила, что рублей по двадцать в месяц переводила. При цене за кубометр дров около двадцати копеек, уж дрова-то не заказать?

– Не с тремя детьми!

– Работать не пробовала?! Нет? Я тут, у тетки, с ночи до зари вкалывала, чтобы тебе деньги отправлять, а ты даже детьми не занимаешься?!
– заорала я.
– Не работаешь - ладно! Так почему в доме гадюшник? Стол грязный, пол немытый и неметеный, дров нет, жрать нечего!!! Ты - мать! У тебя трое детей на шее! Что за х...ня тут творится!?

Орать я могла долго и выразительно, а тут еще накопилось и накипело.

День выдался... песцовый.

Сначала эти налетчики, потом Маша, потом пока до города добрались, да и здесь... эта овца истратила остатки моего терпения. И наружу пробилась не княжна Мария Горская, нет...

Наружу пробилась Марика, которая раньше конспирировалась аки Штирлиц. Милая, добрая и откровенно бешеная.

Чтобы приехать из деревни, поселиться в общаге, получить образование и добиться своего не в самой просто профессии, поверьте, надо быть не тепличным цветочком, а вполне себе ядовитой гюрзой. Вы еще не верите?

Тогда я ползу к вам.

Орать я умела. И драться - в общаге научат. И отбиваться, и за себя постоять, и наехать на кого-то... еще в те времена меня было сложно переорать. И сейчас я использовала все старые навыки.

Хватит с меня дипломатии!

– Почему ты в грязном ходишь, постирать сложно? Почему дети кое-как одеты? Почему денег нет, на что они, б... , потрачены?

Маман пыталась что-то вякнуть, но потом поняла, что это бесполезно. Даром, что все упреки справедливы.

Подхватила с порога веник и шагнула ко мне, угрожающе занося его.

– Ах ты, дрянь! Да я тебя сейчас...

Не знаю. Кажется, она хотела меня по лицу этим веником ударить.

Ага, наивная...

Бить я ее не стала, все же баба и дура. Но перехватить руку за запястье и завернуть за спину? Спокойно.

Маман согнулась вдвое.

– Пусти!!!

Я вынула из пальцев веник и откинула в сторону.

– Значит так. Я сейчас навожу порядок в этом гнидюшнике. Ты идешь за лекарем. Нормальным лекарем, ясно? Уговариваешь, умоляешь, всеми правдами и неправдами приводишь его сюда. Я оплачу, но ребенок ночь с такой ногой терпеть не будет. Ясно?

– ПУСТИ!!!

Я усилила нажим.

– Не слышу ответа?

– Айййййй!!!

– Я так долго могу простоять. А если доведешь - сломаю руку, и пойдешь ты за лекарем еще и для себя. Поняла?

Ярость схлынула, осталось опустошение. Холодное, ледяное... не то, что руку - шею бы свернула. И не пожалела, и не посочувствовала.

Довольно!

Кажется, бабища это почувствовала. Как-то подобралась и заскулила.

– Машенька, пусти...

– Еще драться будешь?

– Н-нет...

Я махнула рукой и выпустила тетку.

– Живо! За лекарем!

Та отшатнулась, потирая плечо и глядя с ненавистью.

– Ты...

– Урок повторить?

Я шагнула вперед. И видит Бог, я бы ее сейчас прибила, но мозгов хватило у Анны, что-то она на моем лице прочитала. Передернулась - и выскочила за дверь, едва не снеся Ваню с дровами.

– Ну, ты ломишь, сестренка!

Голос был явно восхищенным. Сколько он видел?

– Ты почему за лекарем не послал? Я двадцать рублей в месяц переводила, неужели на эти деньги нельзя прожить и сколько-то отложить? Ты понимаешь, что у мальчишки или растяжение или перелом, он без ноги остаться может?

– Двадцать?
– уловил только одно Иван.
– А мать говорила, десять...

– Грррррр, - ответила я.

Если эта жирная вша говорила детям про десятку, то половина оставалась ей. И на что она потрачена? Или отложена?

Если отложена, тогда хоть понятно, на черный день. Но куда ж хуже, твой сын без ноги может остаться? С этим не шутят!

Но если нет...

Ну, твою мать!

Других слов у меня не осталось.

***

– Почему - без ноги, - пискнул Петруша с печки.

Я обернулась и погладила его по голове.

– Успокойся. Я здесь, так что все будет в порядке. Обещаю. А почему... в ноге есть косточки, мышцы, связки. Вот, если их повредить, они будут воспаляться и болеть. А если их не лечить, то они могут зажить неправильно. И ходить тебе будет трудно. Мы ведь этого не хотим?