— Что-то мне душновато, — поморщился Максис, когда одна мелодия закончилась, а другая еще не началась. — Может, посмотрим, что там на балконе?

И не дожидаясь ответа, потащил за собой еще не почуявшую опасность Лекату. Она только успела оглянуться в поисках Карлина, но никого не нашла.

На балконе было прохладно. Все-таки весна еще не шагнула за середину и вечером иногда даже подмораживало. Впрочем, каждый, кто попадал сюда в темное время суток, хотя бы на несколько минут забывал обо всем. Дом наместника, до того как подданные короля Русовуса захватили эти земли, принадлежал местному владыке, и с этого самого балкона он произносил речи перед народом. Отсюда был отлично виден город — с его узкими улицами и немного вычурными каменными домами, причудливыми фонарями и милыми флюгерами на крышах. Вечером все вокруг особенно сильно напоминало сказку. Добрую славную историю из детства.

Пахло талой водой. Леката втянула носом воздух, восхищенно охнула, облокотилась на перила ограждения и уставилась вперед. Максис не преминул воспользоваться моментом. Прижался со спины и осторожно накрыл руки Лекаты своими.

— Постарайтесь не замерзнуть, — прошептал за ухом, надеясь на скорую реакцию.

Почувствовал, как Леката напряглась каждой мышцей: кажется, еще чуть-чуть, и развернется, чтобы отвесить оплеуху. Максис глубоко вдохнул, стараясь взять себя в руки, — взволновал ли он архитекторшу объятиями, еще неизвестно, но сам отреагировал мгновенно. Тело отозвалось самым банальным образом.

— Что тебе надо, Макс? — строго поинтересовалась Леката. — С чего вдруг такая прыть?

Мужчина лишь сильнее сжал ее ладони и едва заметно переместился губами ближе к шее. Вдохнул аромат ее апельсиновых духов.

— Макс? — будто не понимая, с чего это вдруг гостья перешла с ним на «ты», вкрадчиво поинтересовался он.

Леката фыркнула и дернула головой.

— Думаю, та штука, что упирается в меня сзади, дает разрешение на подобное общение с ее хозяином.

Высвободила руки и шумно вздохнула:

— Итак, что ты хочешь?

Максис не отступил, так и остался стоять позади Лекаты — так близко, как позволяла одежда. В голове мелькнула шальная мысль: что если не хитрить, а просто поинтересоваться?

— Мне страшно нужны цифры, указанные на клейме гильдии. Я заключил с Изотием пари, что узнаю их до завтра.

— Всего-то? — Леката попыталась развернуться, но Максис не сдвинулся с места, только красноречиво опустил ладони на перила. — Шесть, три, девять, — выпалила она и снова попыталась высвободиться из объятий.

— Ты так легко называешь их? — Максис ослабил хватку, и Леката тут же повернулась к нему лицом. Нахмурилась — то ли от недостаточного расстояния между ними, то ли от возмущения:

— А почему должно быть иначе? — громко поинтересовалась она. — Это же не количество клиентов у портовой шлюхи. Я семь лет училась, чтобы сдать экзамены. Шесть лет впахивала подмастерьем и за последние два года спроектировала столько зданий, что обычному человеку и не снилось. Я руководила строительством западной части ансамбля дворца нашего императора. Обо всем об этом ты прочтешь в карточке гильдии, если назовешь им этот номер. Почему я должна его стесняться? Не понимаю.

Посмотрела в глаза.

— Отпусти! Ты узнал, что хотел. А я замерзла и хочу вернуться в зал.

Максис тяжело проглотил слюну. Близость Лекаты дурманила и напрочь уносила разум. Кровь стучала в висках так громко, будто вино подействовало не на женщину, а на него. Скользнул руками по талии спутницы, не удерживая, лишь наслаждаясь плавными изгибами.

Леката прикрыла глаза и облизнула губы. Слегка откинула голову, открывая шею.

— Что вы подсыпали в вино? Со мной творится что-то странное…

— Лирейцы говорят, что добавляют в свой напиток щепотку страсти, каплю вседозволенности и океан удовольствия, — прошептал Максис, утыкаясь носом в ухо Лекаты и снова с наслаждением вдыхая апельсиновый аромат. — А чувствуешь себя странно, потому что ты в объятиях подходящего мужчины.

Запустил ладонь в светлую шевелюру Лекаты, приблизил ее лицо и жадно впился в губы. Он еще понадеялся, что сможет обойтись одним поцелуем, когда женщина обняла его в ответ. Прижалась всем телом и едва слышно застонала. Разум еще успел напомнить, что брать одурманенную архитекторшу мерзко, но его остатки растворились в апельсиновом аромате, поцелуях теплых губ и в бесстыдных прикосновениях женских рук.

Целовались на балконе, пока мир вокруг не сузился до них двоих, пока луна, показавшись на небе, не дала разрешение на безумства. Максис и Леката просочились в ту же боковую комнату, где хозяин дома заключал пари с принцем, заперлись, зажгли свечи и продолжили ласки.

Максис старался изо всех сил: жутко, до боли, до нехватки воздуха хотелось понравиться этой женщине, хотелось, чтобы независимая особа закрывала глаза и теряла себя от блаженства. Путалась в мыслях и воспоминаниях. Чтобы покорилась ему и растеклась расплавленной смолой с самого первого раза.