Спрашивал Крис как так вышло. Обвинил меня. Просто без суда и следствия обвинил. Судя по его голосу смерть собственного брата его не так шокировала, как новость о том, что это я его убила. Адреналин ударил по венам, инстинкт самосохранения и нежелание в очередной раз доказывать, что я не верблюд, понес меня прочь из этого дома.

Схватила сумку. Как раз в ней был мой паспорт и ключи от съемной квартиры. Телефон остался в спальне, об этом я вспомнила, только уже будучи за воротами, ну и черт с ним. Возвращаться туда, где меня так нагло оболгали одни и так просто поверили другие я не собиралась. Топая до остановки, пыталась поймать машину, но автобус подъехал раньше. Сев в самый конец, снова дала волю слезам. Саша никогда бы не подумал, что это я, заступился бы. В огонь…и в воду как он говорил. Неужели я на столько неразборчива в людях?! Как Крис?! Как Дима?! Почему они решили, что это я?! Эти вопросы не покидали, били по голове и душе, словно молотом по наковальни.

Волнение, буря эмоций не позволяли мыслить здраво. Делала то, чего хотели сердце и душа. Вернувшись в квартиру, выгребла в пакет остатки продуктов из морозилки, все из шкафов, крупы, чай, кофе, сахар. Поступила по-простому, привыкшая жить малыми средствами. Все это я могла купить, у меня теперь были деньги, много денег. Я не тратила зарплату, меня содержал Дима и ко всему прочему Саша незадолго до своей смерти вручил мне тот самый миллион обещанных рублей. Не хотела брать этих денег, незаслуженных как мне казалось, но Саша, он настоял. Сказал, что я ему очень помогла и что даже этого мало за мою ему помощь. Взяла эти деньги, закинув их туда же в пакет с продуктами.

Собрав в дорожную сумку кое какие вещи, напоследок встала у кухонного окна. Утирая слезы вновь вспоминала как стояли тут с Сашей. Прям традиция наша с ним, встать у любого, но обязательно кухонного окна и смотреть через него. Только сейчас поняла, что не важно на что. Главное смотреть в одну сторону. Стало так больно, вновь почувствовать это. То понимание, что вот это было так дорого и этого никогда уже не случится. Никогда… и на мои плечи не ляжет его тяжелая рука, не скажет мне своего неизменного и немного надменного "детка", не притянет к себе по родному, мы не простоим у окна ни молча, ни разговаривая.

Со своими проблемами, переживаниями, мне и идти то особо некуда было. Если бы не Димина вера в обвинения Кристины, то я бы и шагу от него не сделала. Единственным человеком во всей Москве, который мог бы меня поддержать, была Нина Юрьевна. Та самая женщина, которая когда-то сдавала нам квартиру. Поперлась к ней даже без звонка и телефона не было и потому, что точно знала, именно у нее дома меня сейчас не коснутся эти разборки и обвинения четы Емельяновых. Никто кроме Саши про нее не знал и на похоронах мамы ее не было хотя я звала ее. Но внук заболел и не с кем было оставить мальчика. А потом, когда следователи разберутся и с меня снимут подписку о невыезде, я тут же уеду. Не далеко, так чтоб можно было приезжать и ухаживать за маминой могилой.

— Анечка? — к счастью, Нина Юрьевна была дома и мне не пришлось ждать ее под дверью с подтаявшей заморозкой.

— Здраствуйте Нина Юрьевна. Пустите? — я стояла на пороге ее квартиры не решаясь войти, хотя точно знала, что пустит.

— Проходи конечно! Дорогая что случилось? На тебе лица нет. — женщина запустила меня в квартиру, тут же бросаясь в расспросы.

— А где Ваня? В садике? А то я ему тут игрушку привезла. — совсем не подумав что суббота и садики не работают, протянула Нине Юрьевне грузовик, купленный по пути в метро, специально для мальчика.

Женщина взяла машинку и тут же расплакалась, прижав ее к груди.

— Нина Юрьевна! — вскрикнув прикрыла рот рукой, поймав этот ужас самого страшного что могло случиться с ребенком.

— Аня нет! Просто его забрали. Опека. Понимаешь, мне стало плохо, Ваня был все это время у соседки. Я какое-то время пролежала в больнице. В общем не могу я опекать Ваню, по состоянию здоровья. Ты проходи на кухню, расскажешь с чем пришла. — Нина Юрьевна быстро унеслась в ванну приводить себя в порядок.

Дмитрий.

Когда Аня разбудила меня с гримасой ужаса на лице, понял, что все плохо, но чтоб так?! Брата сожгли. И хотя я еще не до конца поверил, что его просто сожгли как кусок мяса, сразу понял чьих это рук дела. Тот самый врач и сомнений не было. Но не мог при Ане этого озвучить. Велел ей одеться, а сам вышел.

Следователь же меня не слушал и требовал привезти Аню для дачи показаний. Что-то наплел про зацепки и по горячим следам. Конечно, она его жена, так ведь и не успели развестись. Но Аня была в таком состоянии что вряд ли могла бы что-то внятное рассказать, вернувшись в спальню, нашел ее на полу так и не оделась, да и не было ее с Сашей. Все время со мной моя девочка проводила. Все так было хорошо и вот тут такое. Но я сам хотел поговорить со следователем. Выяснить что к чему и возможно это вообще какая-то нелепая ошибка.

Аню одну не оставить и поехал, и повез ее туда. Час ее мурыжили эти идиоты, меня не пустили. Вызвонить адвоката не смог и потом Аню же не задерживают, а вдруг и правда что-то важное вспомнит. Как только она вышла, сразу же двинулся в кабинет. Думал выгонят, но ошибся.

Усадили на стул, окружили сразу трое и давай добивать.

— Вы, как я понял брат убитого? — не представившись начал один из них.

— Да. Что случилось и с чего вы взяли что это он? — на мой вопрос все трое мерзко ухмыльнулись.