Дракон поднял трехпалую переднюю лапу, сжал «кулак» и медленно распрямил средний палец.

— Пятый вариант ответа, — заметила Джетта, взбираясь по спине ящера. — Еще пара дней, и мы начнем понимать друг друга без слов.

Дракон дважды стукнул хвостом. Сзади. Паладин был уверен, что ничего лестного в адрес людей этот жест не говорил.

Насколько Ансельмо понял, в этот раз Джетте не пришлось управлять ящером — тот самостоятельно сориентировался по карте. На подлете к монастырю в глаза Паладину бросилось суетливое движение монахов, граничащее с паникой. И тут Паладин наконец-то заметил очевидный пробел в их гениальном плане: уведомить Орден святого Антонио о своих мирных намерениях они забыли, и прямо сейчас ящеру вместе с седоками грозило опробовать на себе противодраконью оборону монахов. Похоже, Гешшару эта мысль тоже пришла в голову. Он поднялся повыше в небо и сделал три круга по часовой стрелке, а затем — три в противоположную сторону. Обитатели монастыря исчезли в укрытиях. В зоне видимости остался только один мужчина, одетый в традиционную бело-красную сутану Ордена. Он стоял на широкой внутренней площади, с которой Паладин однажды наблюдал полет драконов. Гешшар начал спуск. Боги ведают, что в этот момент испытывал монах, но Паладину было боязно: рисковали обе стороны.

Когда дракон оказался достаточно низко, чтобы можно было разглядеть лицо мужчины, Светлый понял, что их встречает магистр Алейо, один из членов капитула* Альбаторре. Магистр тоже узнал седока, приветливо улыбнулся и замахал рукой. Сочтя это добрым знаком, из зданий показались головы наиболее любопытных монахов.

________

Прим.

Капитул — руководящий совет провинции или округа во владениях духовно-рыцарского ордена.

— Поверить не могу, сеньор дель Пьёро, ваша мечта сбылась, и вам всё же довелось полетать на драконе. И не одному, — монах послал многозначительную улыбку в адрес Джетты. — Даже затрудняюсь сказать, с чем вам повезло больше: с драконом или спутницей.

Старый греховодник! Ему, наверное, лет сорок — сорок пять, прикинул Ансельмо, а всё туда же! Хотя сохранился он для своих лет неплохо, был вынужден признать Паладин. И судя по порозовевшим щекам Джетты, это заметил не только он. Хотя… Когда имеешь дело с этой лицедейкой, всё, что видишь, нужно делить на десять.

— Со спутницей повезло однозначно больше. Познакомьтесь, святой отец, — не без намека произнес Ансельмо, — моя названная сестра Каталина де ла Ранга. А это ее дракон.

Существовало только два объяснения тому, что горцы отпустили в дорогу молодую девушку с неженатым спутником: или пара прошла обручение, или мужчина был принят в род как названный брат. Первый вариант по понятным причинам был неприемлем, так что несуществующая семья Джетты временно выросла еще на одного члена, а сама Темная получила право называть Паладина по имени.

— Его зовут Гешшар, — с восторженно-дебиловатым выражением лица вступила в разговор «Каталина». — Здравствуйте, святой отец.

— Зовите меня Алейо, прелестная сеньорита, — ответил магистр, удачно копируя интонации Темной. — Вы сами придумали ему имя?

— Нет, что вы! Он представился, — опустив глаза долу, скромно ответила девушка. Ансельмо обменялся быстрым взглядом с чешуйчатым: одно дело играть дуру, и совсем другое — ею быть.

— Как это?

— У меня в голове, — ни на секунду не задумавшись, ответила девушка.

— Вы слышите его голос у себя в голове? — восторженности в голосе магистра стало меньше: кому хочется иметь дело с экзальтированными барышнями, слышащими голоса? С другой стороны, какая разница, как это работает, если это работает? Видимо, Алейо пришел к тому же выводу, поскольку волчью хватку не ослабил. — И давно?

— С тех пор как встретила Гешшара. Вы не поверите, — щебетала Темная, поглаживая дракона по морде. Тот, судя по блаженному выражению морды, ничего против не имел. Какая же он всё-таки скотина! — Я собирала ягоды, спускалась по склону, и вдруг — раз! — словно ниоткуда появился он! Правда, он красавец? — похвасталась «Каталина».

Ансельмо не был магом. Драконом он тоже не был и мысли не читал, но, тем не менее, мог поклясться, что после этого рассказа, со стороны звучащего полным бредом, магистр расслабился.

— А другие животные? Они тоже разговаривают с вами, милое дитя?

«Милое дитя» удивилось:

— Только он, — Джетта посмотрела на своего «питомца», а затем простодушно спросила у магистра: — Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей?

Ага! Вот так он и признался!

— Даже мысли не было! — уверил Алейо девушку.

— А папа считает… — в голосе Джетты звучала боль. — А я просто животных люблю! — теперь в нем явственно слышалось приближение ливня.

— Кстати о животных, — решил воспользоваться ситуаций Паладин. — Я же тебе обещал, что довезу ее в целости и сохранности, — Светлый покопался в сумке и вынул оттуда давешнюю драгоценную статуэтку-кошку. — Каталина очень дорожит ею, считает своим талисманом и даже заснуть без нее не может.

— Ах, Сельмо, ты так любезен! Я так счастлива, так благодарна! — на безоблачном лице Джетты распустилась счастливая улыбка. Вот это выдержка, не мог не признать Паладин. На лице Темной не проскользнуло ни тени гнева. — Сеньор магистр, вы не подскажете, где здесь можно попить? — обратилась она к Алейо.

— Ой! — словно опомнился тот. — Вы же, наверное, устали после дороги. Задержитесь у нас? — спросил магистр у Ансельмо. — Я распоряжусь по поводу комнат.

Стоило ему выскочить из зоны слышимости, как Джетта зашипела:

— Ты же грозился ее выкинуть!

— Я решил воспользоваться твоим советом и засунуть ее под хвост дракону, — Ансельмо насладился непередаваемым выражением лица Темной. — Но Гешшар отказался и просил передать, что он не извращенец.

Дракон молча врезал Паладину хвостом, метко попав чуть ниже пояса.