— Ничего внутри не меняли? — Светка отрицательно замахала головой. Я не особенно разбирался в компьютерном железе, и дальнейшая диагностика могла затянуться. Сильно хотелось пить, и Егор принес мне глиняную кружку с какой-то цветной шипучкой. Когда я брал из его рук кружку, мне неожиданно показалось, что я ее уронил — пальцы перестали ощущать гладкие глиняные бока. Зато перед глазами абсолютно явственно возникла и тут же пропала интересная картинка. Как Егор протягивает кому-то плашку оперативной памяти, а взамен получает другую.

«Интересненько, — подумал я. Слух, вкус, теперь зрение. Вот тебе, батенька, последствия приема наркотиков…»

— Света, не могу эту отраву пить. Не сделаешь мне чайку — если есть такая возможность, не сильно горячего? — я отдал ей кружку.

— Да, конечно, — она вскочила и отправилась на кухню.

Я подозвал Егора, пока Света суетилась на кухне.

— Менялся оперативной памятью с кем-нибудь? — он обреченно махнул головой. Я извлек из материнской платы оперативку и вставил туда свою, из закромов родины, расположившихся в моем чудо-рюкзаке.

Машинка завелась. Лицо Егора просияло — видимо, он был уверен, что окончательно сломал компьютер в результате своих неосторожных действий. Я отдал ему неудачную оперативную память и сказал:

— Мне негде ее протестировать. Возможно, она рабочая, просто по спецификации не подходит к твоей материнской плате. Обменяешь на такую (я написал данные памяти, которую только что вставил) и добавишь во второй слот. А в следующий раз всегда консультируйся со спецами, когда надумаешь апгрейд делать!

Егор благодарно кивнул и улыбнулся.

Когда «винда» загрузилась, я почистил для профилактики реестр и установил несколько полезных программок по просьбе хозяйки. Потом мы пили чай со вкусным домашним печеньем и болтали ни о чем. Правда, пару раз, когда я брался за печенье, пальцы вместо печеного теста вполне явственно ощущали давешнюю глиняную кружку с пахучей шипучкой, поэтому откусывал я очень осторожно. Ну а как бы вы обгладывали глиняное изделие?

Света ждала какую-то свою подружку, с которой они собирались пойти в кино. Через час я закончил и собрался — можно уже было ехать встречать Иру, причем я вполне успевал на вокзал на обычном автобусе. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.

Света пыталась вознаградить меня денежно, но я категорически пресек все ее попытки подкупа. Не беру денег с друзей, тем более с девушек. Тем более что все установленные мною компоненты были б/у, в свое время технично списанные на фирме в обход острого чутья Хомки.

Похоже, с подругой Светы я разминулся при выходе из подъезда. Девушка меня, по-моему, не заметила, она была занята и даже немного нагнулась, пытаясь закрыть зонтик. Я тоже не разглядел ее лица, мешал капюшон, да и освещенность возле двери оставляла желать лучшего. Я обошел девушку справа и, зачем-то оглянувшись на нее — наверное, кого-то она мне напомнила — выбрался на улицу. Сзади меня хлопнула магнитами, закрываясь, дверь подъезда, а я глубоко вдохнул вечерней влажности, доставая из кармана плеер.

Вошедшая девушка наконец-то усмирила непослушный зонт. Она распрямилась, отбросила капюшон на спину, слегка поправила волосы. Поднялась на первый этаж и возле лифта попала в освещенную зону. Это была Настя…

Встречая Иру в здании Пригородного вокзала, я слушал на плеере «Кладбищенские истории» Акунина, от души наслаждаясь мастерски сделанной аудиокнигой. Электричка приехала вовремя, поэтому ждал я недолго.

Размеры багажа показавшейся на перроне любимой были внушительными. Огромная красная сумка на колесиках даже катилась с трудом, скрипя и постанывая из-за собственного богатого и разнообразного внутреннего мира. Пару-тройку услужливых мужчин, явно предлагавших ей помощь, Ира с улыбкой отшила, а я пройти на перрон через турникет не мог — для этого нужен был действующий билет. Завидев меня, она улыбнулась и помахала рукой.

Я дурачился. В ответ на ее приветствие удивленно поднял брови домиком, ткнув себя указательным пальцем в грудь. Отрицательно помахал головой — мол, знать вас не знаю, мадемуазель. Даже немного отвернулся, явив гордый профиль.

Она, подкравшись с неимоверным шумом, издаваемым бедной переевшей сумкой, зашептала мне в ухо:

— Носильщик… — я сделал вид, будто что-то слышу, но скосил глаза в другую сторону.

— Насилующий… — шепот ее становился громче и горячее. Я перекрестился, всем своим видом показывая, что не ведусь на воображаемые голоса, потому как регулярно принимаю прописанные лекарства.