Наконец, они заметили меня. Сяо подошёл ко мне с Ликой на руках, и воскликнул, не отпуская её:

– Папа, мы любим друг друга! Ты видишь, моё счастье вернулось! Благослови нас, отец!

Он отпустил её. Держась за руки, оба стали передо мной на колени. Сяо поклонился мне, коснувшись руками земли, и опустил голову. Лика не знала, что надо делать, но, увидев поклон своего обожаемого, сделала то же. Прочитав молитву и благословив, я погладил их по головам. На глазах у меня навернулись слёзы, и я ушёл в дом. Зачем мешать их блаженству? В их счастье теперь моя жизнь и радость.

Позже Лика объяснила причину своего долгого отсутствия. Дело было в том, что на спускаемом аппарате, на котором она прилетала, была организована экспедиция из трёх "человек". Она опускалась в океан для обследования неких месторождений чего-то ценного. Учёные находились там две недели, а по возвращении, привезли много материала для исследований. Лика была занята, так как работает в химической лаборатории младшим научным сотрудником. И ещё она сказала, что эти залежи в будущем пригодятся людям.

…Лика с Сяо не отходили друг от друга ни на шаг. Вместе они и ушли на охоту. Конечно, вовсе не она нужна была им сейчас. Они хотели быть вместе одни, смотреть друг на друга. После их ухода во мне зашевелилось предчувствие неизбежного, недоброго для меня. Помолившись Всевышнему, я стал раздумывать. Ведь теперь уже, несомненно, жизнь мальчика должна круто измениться, а вместе с ней и моя.

Я не сомневался, что скоро останусь один, так как Сяо улетит с инопланетянами. Где-то там, в глубинах космоса, его дом, родственники и другая, совершенная жизнь. Разве можно сравнить её с нашим убогим существованием? Конечно, я никогда не стану против того, чтобы Сяо летел на родину. Тем более что мои годы подходили к закату. Мне в то время, шёл уже семьдесят шестой год. Надо было успокоиться тем, что память обо мне всё же останется, хотя и на чужой планете, далеко отсюда.

Поэтому я и не удивился, когда на другой день, вернувшись с охоты, Сяо заявил, что его дядя приглашает нас посетить их корабль, находящийся где-то около Земли. А доставит нас туда Лика, на своём маленьком челноке. Сославшись на свой возраст, я отказался. Любовники принялись увещевать меня. Девушка говорила, что это совершенно безопасно и что я ничего не почувствую. Зато увижу необычные картины и всю Землю сверху. Узнаю, какая красивая, большая наша планета.

– Нет, – вновь отказался я, – мне нельзя лететь и по другой причине. Вдруг, в это время, сюда придут люди. Увидев моё отсутствие, что они подумают? Свяжут с моей смертью, об этом узнают все. Тогда никто больше не побывает у меня. Отправляйтесь одни, а когда вернёшься, Сяо, обо всём расскажешь мне. Я постараюсь представить, увидеть всё с твоих слов. Не обижайтесь и летите сами.

– Хорошо, – сказал мой мальчик, – я тебе обо всём расскажу.

Он помылся и переоделся. Оба простились со мной. Подойдя к машине, помахали руками и скрылись в ней. Минуты через три аппарат загудел пчелой, поднялся и скрылся в небе.

А через несколько часов пришёл караван. Животных загнали в загон, путники вошли в дом и принялись готовить обед. Я был рад, что дети вовремя улетели, и их никто не увидел. Но за Сяо всё-таки спросили, почему его не видно? Я сказал, что он ушёл в горы. Разговор перешёл на него.

– Как мог вырасти такой большущий человек! – старший каравана приподнял брови, – и кто же он по национальности? Я никогда не слышал, чтобы где-то жили такие большие люди! А, может, это у него от некоей болезни? – сам себе задал он вопрос.

– Не знаю, – ответил я, – об этом в приюте не сказали. Да и не всё ли равно? Теперь он мой сын, любит меня, и я его обожаю.

Я перевёл разговор на другую тему.

…Три недели не было мальчика. Всё это время, я остро переживал отсутствие и частенько поглядывал в небо. Обращаясь к Богу, просил Просветлённого поддержать и укрепить меня в мысли, что всё идёт, как и должно быть, и делается по его воле. Просил Будду не оставить меня одного, не оттолкнуть от себя и помочь мне утешиться тем, что это делается ради счастья моего инопланетянина.

"О, Всевышний! Помоги мне в это трудное время!" – просил я и шёл на улицу. После молитв делалось легче.

Долго не было Сяо, но я никогда не думал, что он меня оставил и навсегда улетел. В один из дней, когда я прилёг отдохнуть и задремал, снаружи послышались голоса. Я встал и только шагнул к двери, как она распахнулась – возникла моя дивная пара. Лика, став на колени, обняла меня, а Сяо заключил в объятия нас обоих. Какими словами можно передать чувства и волнение, возникающие в подобных случаях? Слёзы застлали мне глаза, я ничего не видел. Каково? Для "людей", совершенно отличных от нас, живших так далеко, что даже цифры, выражающие расстояние до их дома, невозможно сказать, я что-то значил, и они меня любили! Мой мальчик весь сиял и как он был хорош в это время! Девушка, не отрываясь, смотрела на этого земного дикаря и от переполнявших её чувств, глаза у ней светились, как синие самоцветы.

Приглядевшись к Сяо, я почувствовал, что в нём произошли изменения. Он стал, как бы уверенней в себе и сразу повзрослевший.

– Отец, – сказал он, – мы привезли тебе необыкновенный подарок. Там, – произнёс он – на "нашей" планете Оке, её жители живут по четыреста лет. Чтобы продлить жизнь употребляют чудодейственный эликсир. Дядя Нор сказал, что для человека такой возраст недостижим, но с помощью бальзама лет на восемьдесят-девяносто продлить его можно.

С этими словами, он занёс в дом большой сосуд и поставил его в углу комнаты. При нём была и маленькая мерная ёмкость.