– Его не было, – ответ еле слышен.

– Почему ты не позвонила и не сказала мне об этом? Я устал от твоей глупости и нерасторопности. Смотри сюда, – и перед лицом девушки появляется белоснежный платок с едва заметным серым следом пыли. – Неужели за весь день нельзя было навести порядок в доме? Честное слово, как я ни пытаюсь вразумить тебя, все бесполезно. Знаешь, насколько часто у меня возникает желание просто с тобой развестись? Но я никогда этого не сделаю! В отличие от тебя, я порядочный человек. Забочусь о тебе, переживаю, пытаюсь научить уму-разуму. И чем ты мне платишь? К сожалению, я тоже считаю, что мы в ответе за тех, кого приручаем. Без меня ты просто пропадешь. И найдут тебя в какой-нибудь сточной канаве. Так что у меня нет выбора. И хочу я этого или нет, но воспитывать тебя придется. Что ты заслужила?

– Наказание.

– Хорошо, хоть что-то вложилось в твою пустую, никчемную голову. За глупостью следует наказание. Всегда. На колени. Знаешь, что делать.

С облегчением девушка опустила затекшие руки, и, почти упав на колени перед мужчиной, вынула ремень из брюк и подала ему.

– Накажи и прости меня, – она покорно опустила голову.

– На диван, – резкая короткая команда, аналогичная собачьей «Место!»

Она поднялась, не смея ослушаться приказа, легла на диван вниз животом, уцепившись руками за подлокотник, и зажмурила глаза.

Обещанное наказание не заставило себя ждать. Вот оно – небо в алмазах! Ремень с холодным щелчком опустился на ягодицы. Девушка вздрогнула всем телом. Кричать нельзя. Еще удар. Она застонала. Еще одна красная полоса прочертила нежную кожу. Слезы закапали из глаз. Девушка вцепилась зубами в подушку, уговаривая себя, что нужно просто перетерпеть. Снова щелчок и обжигающая боль. Еще и еще. Каждый удар отдавался звоном в голове, казалось, она готова лопнуть от сдерживаемых криков. Наконец, ремень с глухим стуком упал на пол, сворачиваясь змеей, выжидающей удобного случая, чтобы наброситься снова.

– Встань у кресла и упрись в сиденье руками, – следует новый жесткий приказ. Пошатываясь от перенапряжения и боли, она с трудом занимает нужное положение. Дрожащими руками находит точку опоры. Еще немного.

На истерзанные ягодицы новой пыткой ложатся потные ладони, вызывая невольный вскрик. Однако эта боль сразу же меркнет, как только разгоряченная мужская плоть резко врывается в почти сухое лоно. Теперь фокус страдания локализуется там, пока не выделится, как попытка защититься, хоть какая-то смазка.

Несколько грубых, рвущих толчков, и он отстранился. Послышался шелест разрываемого пакетика. Презерватив? Зачем? Они не предохранялись. Попыталась посмотреть, но даже пошевелиться нельзя было, чтоб не вызвать новую волну гнева.

И вдруг с ужасом она поняла, что сейчас произойдет. Рефлекторно хотела отшатнуться, но сильная рука схватила за волосы, не давая дернуться.

– Сергей, не надо!!! Пожалуйста! Не надо! – отчаянный крик вырвался из-под контроля запретов.

Девушка в страхе сжалась, но это не помогло. Руки мужа, еще раз стиснув ягодицы, растянули их в стороны. Еще миг, и ей показалось, что все внутренности пронзили чем-то раскаленным, обжигающим и раздирающим – он вошел на всю длину. Снова закричала, слезы брызнули из глаз. Два хлестких удара по пылающим ягодицам, и она от страха и боли едва не потеряла сознание.

– А чего ты хотела? Зачем я буду тратить свое семя в тебя, раз ты пустая? – хрипло дыша и продолжая остервенело вколачиваться в подмятое под себя беззащитное тело, словно выплюнул он.

Будто не замечая того, что спина девушки сотрясается от рыданий, он только наращивал темп. Свободной рукой захватил ее грудь и смял, как бесчувственный кусок теста. Наконец, победный рык удовлетворенного животного. Барская щедрость – благодушное похлопывание по спине.

– Ты прощена. Я надеюсь, этого больше повторится, – не заметив, что пропустил частицу «не», сделал он оговорку по Фрейду.

Силы покинули. Она безвольным кулем стекла по креслу на пол и, пождав под себя коленки, тихонько заскулила, боясь, что он проснется. Хотя, насладившись своим торжеством животной страсти, он обычно сразу же засыпал сном младенца.

До этого омерзительного акта она пыталась, как страус, зарывать голову в песок, искать оправдания мужу. Он ее убедил, что она и только она виновата в том, что с ней так поступают. Она бесплодна. Для мужчины – это сродни позору – не иметь наследников, продолжателей рода. И мало кому это понравится. А он не бросает ее. Да, бывает жесток, и тогда она несколько дней не может, не морщась от боли, свободно садиться. Но это справедливое наказание. Он же не бьет ее в буквальном смысле. Просто наказывает за глупость.

Да и, действительно, нерасторопна она бывает. Неужели нельзя изучить все его требования и неукоснительно выполнять их? Он устает на работе. Быть в аппарате губернатора – это большая ответственность. К тому же он имеет какой – то бизнес неофициально, о чем она может только догадываться по обрывкам телефонных разговоров, которые долетали до нее. И потом… наутро извиняется за то, что сделал больно. Дарит подарки. Становится обычным человеком, пока она снова не провинится.

Два года назад