– А почему ты сегодня так рано? – жена прервала мои мысли о вечном.

– Я тебе уже отвечал.

– Но ты же шутил, – указательным пальцем она водили по моему лицу. – Что значит «тебя уволили»? Тебя не могли уволить, и потом непонятно, откуда тебя уволили. Я не знаю точно, но мне казалось, у тебя было много разных проектов.

О, какие познания в моей деятельности! Возможно, лишь внешне она не показывала никакого интереса к тому, чем я занимаюсь. Наверняка она прислушивалась к моим телефонным разговорам, когда я бывал дома, возможно, смотрела бумаги, раскиданные в моем домашнем кабинете. Вряд ли она что-то могла понять. Уж если я в конечном счете мало что понимал из того, что я делаю и кому на самом деле это нужно. Но то, что у меня много дел, и то, что я занимаюсь совершенно разными вопросами, она наверняка уловила.

– Почему тебя вдруг заинтересовало разнообразие моих, как ты выразилась, проектов? – спросил я грубовато и отодвинул ее палец от своего лица. – Говорю же тебе, меня уволили, и неважно, сколько проектов было у меня, – меня уволили отовсюду. Что в этом такого? Финансовый кризис, сейчас очень многих увольняют.

– И значит, завтра ты не пойдешь на работу и никуда не уедешь? – не унималась жена.

– Ни завтра, ни послезавтра, ни через неделю. Будет еще какой-то процесс передачи дел, возможно, мне придется еще какое-то время изредка покидать дом, но принципиально вопрос уже решен.

– Ура! – пропищала жена и кинулась меня целовать. Мне было приятно. Было приятно все. Находится дома, с избытком пить спиртное, стараться не думать вообще ни о чем и быть зацелованным своей женой. Я отчетливо ощущал этот шаг, эту ступеньку в своей жизни. Хотя даже и шагом это нельзя было назвать: это была просто новая жизнь, новое рождение. Я только что вылез из чрева с полным непониманием завтрашнего дня, с неведением того, как мне жить, что мне делать и зачем. Рядом лежало и целовало меня любимое мной создание. И все бы хорошо, только вот родился в этот раз я не совсем с чистым и девственным сознанием. И мучает это сознание уже с рождения один вопрос: «Кому я должен?»

Поэтому радость жены по поводу моего увольнения, как, собственно, и моя внутренняя радость по этому поводу, уходят на второй план перед желанием ответить на этот вопрос и в первую очередь проверить на прочность свою семью.

– Что ты радуешься, дурешка? – попытался я направить мысли жены в нужное русло. – Ты что, не понимаешь, какие проблемы нас ждут впереди? Отсутствие работы – это отсутствие денег. А ты же знаешь, что мы тратим очень много денег.

Жена задумалась, и уже я начал радоваться тому, что посеял в ее голове сомнения, как вдруг она оборвала мою радость.

– Ну подумаешь! Будем теперь тратить меньше.

Мне показалось, что и сомнений в ее голове не так уж много. А наблюдая, как она зачем-то носом начала клевать меня в грудь, я понял что она совсем не хочет задумываться о последствиях.

– Ты не понимаешь, – опять начал я, – ты слишком легкомысленно к этому относишься. Как мы будем тратить меньше? Это уже привычки, от которых очень тяжело отказаться. А от многого и вовсе отказаться невозможно: мы должны питаться, воспитывать и обеспечивать детей, обслуживать дом и машины. Это очень большие деньги. Даже если мы и сможем тратить в дальнейшем меньше, нам просто негде будет взять и эти меньшие суммы.

Я, как мог, сгущал краски. Голос мой был серьезным и обстоятельным. Жена непременно должна была внять моим словам и задуматься о своем будущем, о будущем детей, в конце концов.

– Клюв, клюв, клюв, – произносила она, тычась носом в мою грудь.

– Неужели у тебя совсем нет ко мне вопросов? – меня даже немного заводило ее спокойствие и безразличие.

– Конечно, есть вопрос, – жена наконец подняла нос от моей груди. – Ты уже завтра будешь дома или куда-нибудь еще поедешь передавать дела?

Меня даже немножко раздражало это спокойствие и невозмутимость. Я был почти уверен, что она сразу должна будет переживать по поводу нашего будущего. Может, поддержит меня словами и обязательно как-нибудь утешит, но она должна задуматься о происходящем. А сейчас я не чувствовал у нее никаких внутренних мыслей. Лежит и клюет меня в грудь. А если уже завтра жрать будет нечего?…

– Тебя совсем не беспокоит будущее, это неправильно, – опять завелся я, – нам нужны деньги, у нас начнутся проблемы.

– Клюв, клюв, клюв…

Как бы я ни хотел насладится бездельем в первый безработный день и проспать до обеда, но проснулся я по привычке рано. Было шесть часов утра. В обычный день я должен был встать, энергично принять душ, почистить зубы, побриться, выпить пустой кофе и одеться. Вся процедура занимала минут двадцать. В это время мозг еще ленился, и, наверное, только в это время я не пытался делать несколько дел одновременно. Чуть позже, выйдя на улицу и садясь в машину, обычно я начинал разговаривать по телефону, читать за рулем, а иногда, если по дороге были пробки, включал ноутбук, расположив его на пассажирском сиденье.