Я встала с кровати, чтобы пойти умыться в раковине холодной водой. К нашему дому не была подключена горячая вода, поэтому нам приходилось греть ее в кастрюлях и мыться в ванной, полной паутины, трещин и грязи. Где-то на кухне мама шумит посудой, она готовит мне яичницу каждый божий день, я уже смотреть на нее не могу и поэтому выбрасываю в мусорное ведро, пока она отлучается собрать мне вещи для школы, затем беру мусор, чтобы она не увидела там завтрак, и выбрасываю его по пути в школу.

Она заботливая и добрая, но до смерти боится отца, у нее жутко болезненный вид, она покрыта синяками и худощава, впалые скулы и темные круги вокруг глаз, она выглядит лет на десять старше своего возраста, но доброта заставляет ее светиться изнутри. Грустные и несчастные глаза и едва натянутая, искренне наполненная любовью улыбка на лице дарили мне ощущение нужности, эти костлявые бледные руки прижимали каждое утро меня к ее впалой грудине перед школой.

Мой отец вырос деспотичным человеком, безразличным к чужим чувствам, его любимым занятием было выпить. Когда он выпивал слишком много, то терял рассудок и становился очень агрессивным, в приступе злобы он бил мать. Его из себя могла вывести любая мелочь, он обвинял ее в разгульстве и выгонял из дому.

Отец не разрешал матери работать и часто запирал дома, то есть кормил нашу семью только он, но дождаться копейки было большим праздником, потому что он предпочитал тратить все деньги на выпивку. Из-за отсутствия денег мама не могла собрать вещи и покинуть этот дом, потому что идти было попросту некуда и не с чем. Отец имел прочные связи со многими влиятельными и серьезными людьми нашего города, даже если бы мама сбежала, то он достал бы ее отовсюду, и было бы только хуже.

Часто случалось так, что нам с мамой приходилось голодать днями. По этой причине у меня развилась дистрофия (недостаточность массы тела), и из-за голодных обмороков в школе меня дразнили одноклассники. Иногда они могли пихнуть и что-нибудь крикнуть вслед, мои вещи не менялись годами, я не могла себе позволить случайно порвать вещь, ведь получила бы. Это тоже послужило причиной для издевок, в школу мне не хотелось идти так же, как и домой, но выбора не было – или прогулять уроки и получить сполна, или пойти в школу и терпеть.

Сегодня я не успела сделать домашнее задание по географии, потому что снова пряталась от пьяного отца всю ночь, я совсем не выспалась, и мне поставили двойку. В слезах я собирала пустые и мрачные улицы своего города, потому что отец бы очень разозлился на меня. Наказания были очень жестокими в нашем доме, меня ставил отец коленями на горох, лупил розгами, ремнем с огромной бляшкой, мог таскать за волосы по всей квартире, бил руками достаточно сильно, и оставались гематомы, поэтому я старалась не совершать ошибок, дабы избежать всего этого. Совсем не хотелось туда идти, ноги, как только я двигалась в сторону дома, уводили меня в другом направлении.

Уже стемнело, и я была голодна, не помню, когда я ела последний раз, яичница вызывала уже рвотный рефлекс, и проще было ее не есть, а в школе нужно платить за питание, в тонкой кофточке в осенний вечер я вся продрогла, нужно было возвращаться, иначе мне бы могло стать хуже. Я открыла дверь и вошла в дом, меня встретил отец с вопросом: «Где ты пропадала, Алиса? Мне что, нужно снова орать и лупить тебя, чтобы наконец-то ты поняла, что родителей нужно слушаться?» Тембр его голоса становился злее, к концу предложения он уже начал орать с такой ненавистью и словно с желанием убить, что я почувствовала, как душа ушла в пятки, напряжение заставило напрячься мои икроножные мышцы, тревога била в грудь, дыхание начало учащаться, и в слезах я бежала что есть мочи в свою комнату. Он снова был пьян, а значит, если я запрусь и спрячусь под стол, он вряд ли до меня доберется.

Всю ночь я плакала и боялась, что он вломится, мама не могла ничего сделать, ей самой доставалось.

Я очень боялась и ненавидела этого мучителя. Олицетворение зла и жестокости. Мог напридумывать себе историю и начать бить меня за это… Прошел час, и, вероятно, он уже заснул, но прежде успел поднять руку на маму за то, что она, по его словам, не уследила за мной и не дала должного воспитания.

Я решила лечь в свою продавленную металлическую кровать, комната пугала меня своей серостью и пустотой, атмосфера страха витала в воздухе. Удобно уложившись, я закрывала глаза и представляла себе каждый день, то, как я уже, будучи взрослой, живу в красивом доме, интерьер которого выполнен в классическом стиле, создающем спокойную и уютную обстановку, там просторные и большие комнаты, красивая и дорогая мебель. Я больше не живу в этом безразличном и маленьком городке, который всегда будет вызывать во мне чувство страха и беспокойства. Я ношу красивые платья, как у кукол. Они с такой пышной юбочкой! Мои волосы собраны красивым крабом, и непослушный вьющийся локон свисает вдоль лица, нежный макияж со стрелками подчеркивает мои большие и голубые глаза, я в лодочках иду теплым летним утром на работу своей мечты, где делаю что-то для таких же детей, как я. Что было бы доступно им и приносило счастье, чтобы они не чувствовали себя грустными. Вот уже на протяжении нескольких лет я это делаю и называю эту игру «Я живу другой жизнью», целью игры является максимальное погружение в фантазии.

В нашем доме стоит советский телевизор, который может смотреть только отец, он специально кладет пульт на него в определенном положении, чтобы если вдруг его тронут, он сразу это увидел. В нашем доме нет телефонов и компьютеров, досуг мы проводим, постоянно наводя порядок в этом почти развалившемся доме. Я очень много времени уделяла учебе, потому что грезила попасть на бесплатное обучение в институт другого города и вырваться из этого ада. Каждый день из года в год я отсчитывала время своего отъезда, я не хотела жить, каждый божий день был переполнен страхом за свою и мамину жизни. Уйти отсюда означало немного расслабиться. Игра перед сном давала возможность сбежать из этого жуткого и опасного мира, который словно хотел задавить меня.