— И вы думаете, что оно и правда затухнет?

— Сделай, как говорят! — прикрикнула хозяйка.

Я от неожиданности даже вздрогнула и пламя, несильно, но на несколько сантиметров точно, взметнулась вверх. Причём пламя не только из пальцев, но и на плите.

— Тише-тише, милая, — начал успокаивать меня кузнец, выставив перед собой руки. — Не стоит так волноваться. Просто представь, как огонь затухает и всё.

Вот легко ему сказать, просто представь. Но я же вижу пламя, вижу, как оно горит, ярко так, красиво.

Представила, что оно затухает, ничего. Представила ещё раз, снова мимо. Перевела умоляющий взгляд на Райни, сидит, ухмыляется.

— И что теперь делать? — спросила у старушки.

— Придётся теперь тебе так походить, — со смехом в голосе, проговорила она. — Только ни к чему не подноси руку, договорились? Дом-то у меня один, а пальцев у тебя много, не дай всевышний подожжёшь чего.

— А кушать мне как? — спросила о наболевшем.

Вот, правда, я же кушать хочу, а тут такое.

— Ну… ложку-то ты правой рукой держишь, а горит сейчас — левая.

И то верно. Ну что ж, делать нечего. Села за стол и руку поверх подняла.

— А может, свет погасим? — предложил Ривен и усмехнулся. Беззлобно, но моську ему начистить мне ой как захотелось. Романтик хренов.

Герг и Райни посмотрели на него недоумённо, перевели взгляд на меня, потом снова на Ривена, задумались ненадолго…

— А давай! — согласился Герг.

И Райни, недолго думая, погасила свет.

Красота! Живой, мать его, подсвечник!

— Райни, а у тебя случайно бутылочки вина не завалялось? — проговорил довольный кузнец.

— Я вот не поняла, у вас тут сейчас что, свидание намечается? — спросила, удивлённо выпучив глаза.

— Вот даже не дашь нам молодость вспомнить, — покачал головой мужчина. — Ну и молодёжь пошла.

Райни только посмеялась и принялась за еду.

Пока мы ели, я постоянно поглядывала на огонь. Он как и прежде горел яркими желтоватыми лучиками. Вот только не пойму, а спать мне что, тоже с огнём в руках ложиться придётся? Этот вопрос я и задала хозяйке дома.

— Ну почему же? Я тебе специальные перчатки дам, они его и погасят, — промокая губы, проговорила она.

— То есть, вы просто всё это время потешались надо мной, так? — сузив глаза, тихо спросила я. — Вы могли мне сразу дать, эти чёртовы перчатки, но решили просто посмеяться?

Гнев постепенно стал набирать обороты и пламя, словно чувствуя, так же постепенно стало увеличиваться.

— Успокойся! — жёстко проговорила Райни. — Если сразу не дала, значит, на то были свои причины.

— Да какие тут могут быть причины? — вспылила я, и пламя взметнулось чуть не до самого потолка.

— Ника, усмири свой гнев, — уже тише, но не менее жёстко сказала старушка. — Если бы ты сразу смогла погасить огонь, то просто этот дар ушёл бы и всё. А он не хочет уходить, понимаешь? Сама посмотри, как огонь ластится к тебе. Он тебя чувствует. Чувствует твоё настроение, твои эмоции. И я могла его насильно погасить, надев эти перчатки, но что из этого бы вышло?

Она смотрела на меня без тени улыбки. Просто констатировала факт и всё.

— Я только дала этой стихии шанс прижиться в тебе. Ей, как и тебе, нужно было время.

— Выходит, если бы у меня получилось его сразу погасить, то я бы лишилась этого шанса, так? — спросила и перевела взгляд на Герга. — Тогда почему вы сказали мне представить, что он затухает?

— Не злись на меня, Вероника, — негромко проговорил он. — Огонь, очень сильная и опасная стихия. А ты сейчас, словно младенец, только обретший силы. Как думаешь, ты сможешь управиться с ним? — Герг пристально заглянул в мои глаза и усмехнулся. — Вот и я думаю, что нет. И этот огонь может оказаться опасен в первую очередь для тебя самой. Именно поэтому я и просил тебя потушить его, пока привязка стихии ещё не началась. Но, Райни права, это скорее сама стихия выбрала себе хозяина, а не наоборот.

— А если бы у меня получилось это сделать, что было бы тогда? — успокоившись, спросила у Герга.

— А что тогда? — удивился он. — Если бы ты решилась, то в будущем могла б развить её. Просто потом тебе было бы легче со всем этим управляться, вот и всё.

— Надевай, — пока мужчина объяснял мне всё, Райни уже успела сходить куда-то и принести, обычные на первый взгляд перчатки. Чёрные, пошитые словно из кружева. Очень симпатичные. — Это мои перчатки. Я их ещё в детстве носила. Они уже старые, но свою функцию выполняют исправно.