Глазастик тут же вывел результат на экран. Всё выходило к тому, что внизу были какие-то металлические объекты правильной формы. Сердце моё забилось сильнее. Как у рыбака, когда поплавок несильно качнулся на поверхности. Рыба? Или…

– Тринадцатый, получил добро от Глазастика. Снижаюсь, чтобы проверить.

Диспетчер ответил не сразу.

– Вас понял. Переключились на вас, картинка есть, наблюдаем.

Аккуратно, снижая скорость и корректируя курс, я завис над интересующим местом. Задействовал антигравитационные тормоза. Глазастик находился точно над тем местом, где сработали локаторы. Результат повторился. Но изображение выводилось нечёткое. Слишком много пыли нанесло на возможное искусственное сооружение.

– Расстояние девяносто, пока локаторы не могут с достоверной точностью распознать аномалию. Подхожу ближе.

– Вас слышу, следим.

«Ближе мой хороший, ближе. Что там за рыбка у нас?», – шептал я Глазастику, послушно исполняющему все мои указания, незаметно корректируя работу тормозов и двигателей.

«Давай Глазастик, вскроем эту банку. И мне нужны фрукты, а не черви», – от напряжения я высунул язык. Не часто мне приходилось доходить до такого этапа работы. Видели бы меня сейчас юнцы! Посмеялись бы – ветеран побывавший на тысячах планет, а переживает, как зелёнка. Тысяча то она есть, да осталась позади; здесь же, сейчас – моя последняя.

– Семьдесят, – сообщил я.

Да и к тому же: на тысячи планет я, может, и побывал, но лишь на единицах дёргался поплавок. И лишь однажды клюнула рыба.

– Шестьдесят пять.

Я включил оптику, увеличил изображение. Кажется удалось что-то рассмотреть, локаторы подтверждают. На экране рядом появилось отрисованное ими изображение находки.

– Тринадцатый, – с волнением сказал я, – наблюдаю искусственное сооружение.

В один миг меня захлестнула радость с разочарованием. Цивилизация! Технологически развитая! Они вырвались из своей планеты и теперь… Но нет.

– Биологических признаков жизни нет, – проговариваю для отчётности вслух результаты работы Глазастика, успевшего вгрызться своими локаторами вглубь поверхности, – строения старые, почти полностью разрушены.

Настала пауза во время которой, понимая бессмысленность действий, но всё же перепроверил показания Глазастика.

«Признаков биологической жизни нет».

Сорвалось. Опять.

– Подойду ближе.

– Принято, мы наблюдаем, – выдохнул диспетчер.

Голос его принял прежнее спокойствие. Он, как будто, даже обрадовался, словно тяжёлая ноша соскочила с его плеч и упала под ноги. Можно перешагнуть. Не тот ли это молодой сотрудник, что с таким горящими глазами слушал новости о войне?

– Тридцать, – сообщил я высоту.

Мощная оптика, выдвинувшись из брюха корабля, с полными деталями показала картинку подо мной. Так и есть. Никаких признаков активности. Разруха и запустение.

– Объект наблюдаю визуально, качество отличное, изображение чёткое. Это бывшая колония. По-видимому, одна из первых. Скорее всего жителей с НПНТ 12-471-3. Разрушена, жизнедеятельности нет. Почти вся скрыта под грунтом.

Я прищурился. Если не Глазастик, я бы её даже и не заметил. Она почти слилась с серым грунтом спутника. Где-то едва выглядывали крыши, в одном месте зиял провал.

– Заброшена давно, – вынес я окончательный вердикт и выключил оптику. Опять мои опасения подтвердились. Все либо неразумны, либо едва обрели разум, либо уже вымерли. Жуткое постоянство. Широкие полосы. Где же та узкая, заточенная под разумную жизнь?

– Вас поняли, сделайте несколько снимков, окончите сканирование и отправляйтесь к планете. На спутник мы вышлем команду для подробного исследования и взятия образцов.

«Могло быть», – подумалось мне.

Оставшуюся часть я полностью отдал на откуп Глазастику. Такую монотонную и скучную работу он выполняет отлично. Нашлись ещё несколько аналогичных построек, все по периметру экватора. Где-то даже удалось распознать взлётно-посадочную площадку.

«Конечно, – подумалось мне, – было бы слишком шикарным подарком, если бы в последний разведывательный рейс мне попалась здравствующая техногенная цивилизация; а так… уже третья погибшая на моём счету».

Конец ознакомительного фрагмента.