Цикл научно-фантастических рассказов «Колеса времени» описывает альтернативные миры будущего, прошлого, текущего и параллельно существующих настоящих. Могут ли пересекаться параллельные миры, и что скрывает от нас завеса истории? Седьмой эпизод цикла, «X/2162. Узница башни Данг», повествует о столкновении двух кардинально противоположных реальностей – мира людей и мира зомби. У каждого из этих миров своя правда и свой способ существования. Но кто же из них одержит верх?
Этот день показался мне бесконечно длинным. Не могу сказать, чтобы он был очень уж продуктивным, но бесконечная суета, связанная со сдачей последних экзаменов и защитой диплома, меня вконец измучила и довела до умственного и практически до физического истощения. Последние месяцы я жила в едином не проходящем нервном напряжении, и, хотя все, как один, старшие знакомые твердили мне о том, что волноваться нечего, и что защита диплома – не самое страшное из того, что может со мной приключиться в этом мире, я все никак не могла позволить себе хотя бы немножко расслабиться.
Сегодня я сдала два последних допускающих к защите диплома экзамена, а потом долго и нудно общалась со своим дипломным руководителем, который, уже не знаю в какой раз за последний месяц, проверил мой диплом и снова перечеркнул в нем все, сказав, что так не пойдет и что нужно все срочно переделывать. Понимая, что до защиты у меня осталась всего одна неделя, а моя дипломная диссертация так же, как и месяц назад, совершенно не готова, я пришла в полное уныние. Мне не хотелось ее переделывать, и даже просто смотреть на нее казалось теперь невыносимым. Я чувствовала себя подавленной и уставшей. А еще бездарной и глупой. Мне казалось, что ничего у меня никогда не получится и проще бросить эту глупую затею с высшим образованием и заняться чем-нибудь попроще – ногти, например, подругам наращивать.
Вздохнув, я облокотилась на стол и положила лицо на ладони, скрыв его там от себя и от всего мира в целом. Мне не хотелось больше видеть ни монитор с мелькающими перечеркнутыми буквами моего диплома, ни лицо своего научного руководителя, ни даже этой комнаты вообще, хотя, если честно, обычно я очень любила и гордилась ею. Я сделала здесь все сама и по своему вкусу, намереваясь не выходить отсюда никуда и никогда. Но теперь стены, оклеенные красивыми обоями с изображением листов старинных книг, давили на меня. Мне было душно. Я не могла больше находиться здесь и, хлопком выключив свет, вышла из комнаты. Я направилась на кухню, чтобы выпить чего-нибудь бодрящего.
Никогда не любила сублимированные энергетики. Они похожи на таблетки, только ничего не лечат, а просто придают дополнительной энергии организму. Многие мои знакомые постоянно употребляли их, утверждая, что в современном мире без дополнительного заряда энергии совершенно не обойтись. Я всегда считала их наркоманами, но сегодня мое настроение подсказывало, что сублимированный энергетик – это как раз именно то, что мне необходимо. Моя сестра, кстати, была одним из таких энергетических наркоманов, и поэтому я точно знала, что в нашем доме можно найти то, что требуется сейчас моему организму. Я даже знала, что она хранит энергетики где-то на кухне, вот только, где именно она их прячет, мне никогда не приходило в голову запомнить.
Пока я, вздыхая и ворча себе под нос слова ненормативной лексики, искала на многочисленных кухонных полках хоть что-то подходящее к моему настроению, в кухню вошла сестра. Она, прислонившись плечом к дверному косяку, несколько минут молча наблюдала за моими действиями, а затем сказала:
– Они в нижнем шкафчике. Если ты ищешь энергетики.
Я вздрогнула от неожиданности. Мы живем вдвоем с сестрой уже несколько лет, но я все никак не могу привыкнуть к тому, что она ходит по дому практически бесшумно. Впрочем, это далеко не единственная ее странность. Моя сестра старше меня на четыре года и уже несколько лет, как завершила учебу и стала работать при научно-исследовательском институте, в то время как я, вероятнее всего, так и останусь никчемным бездарным безработным.
– Это всего лишь диплом, – сказала она, словно прочитав мои мысли. – Не надо из-за него так убиваться. Все через это проходили, и все всё сдавали.
Сказав это, она прошла мимо меня, нагнулась к нижнему шкафчику, открыла его и извлекла оттуда коробочку с энергетиками. Она поставила ее на стол, а потом села рядом и знаком приказала мне присесть тоже.
– Так что случилось? – спросила она тоном учительницы начальных классов, отчитывающей двух подравшихся учеников.
Вообще-то, моя сестра отличалась неплохими талантами в психологии, но, начиная работать в научно-исследовательском институте, она внезапно изменила свою направленность с психологии на астрологию. Не имею ни малейшего понятия о том, что ее могло заставить совершить столь необдуманный поступок. Может, звезды так ей сказали? Так или иначе, теперь она ведет разработки и исследования по части связи космоса с мозгами людей. Ну, или что-то вроде того. Я в этом не разбираюсь. Я вообще ни в чем не разбираюсь. Я – бездарность.
Сестра все еще смотрела на меня, ожидая ответа. Я присела рядом с ней и стала ковыряться в коробочке с энергетиками, даже не зная наверняка, что именно ищу и что вообще мне сейчас может помочь.
– Он опять все перечеркнул, – проворчала я и почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.
Сестра только мило улыбнулась и спросила:
– Неужели, прям все?
– Ну, почти, – созналась я.
– Вот видишь, что-то же осталось. А вообще не переживай ты так. Все исправишь и все сдашь. У тебя же целая неделя! Запомни, еще никто не умирал от диплома.
– Я буду первой, – проворчала я и опустила голову на стол. Стеклянная столешница приятно холодила мой разгоряченный мыслями лоб.
Сестра несколько минут смотрела на меня и молчала. Возможно, она ждала, что я еще что-нибудь скажу, но мне не хотелось. Мне хотелось умереть.
– Я тут вчера заходила в группу нейробиологов, – сказала она вдруг.
То, что она частенько заходит к специалистам группы нейробилогов из их института, не было для меня новостью. Во-первых, они работали над каким-то общим вопросом. А во-вторых, там работал Виктор – почти что ее бойфренд. «Почти что» означало, что в мыслях моей сестры они уже были несколько лет женаты и имели троих детей, преимущественно женского пола. Что же касается Виктора, то, увидев его единожды, я не была уверена в том, чтобы он вообще рассматривал мою сестру с точки зрения возможностей продолжения рода. На мой взгляд, его в этой жизни интересовали только мозги, причем, чужие, вытащенные из черепной коробки и препарированные. Но мою сестру все же не покидала надежда на то, что когда-нибудь в светлой голове Виктора зародятся мысли о сближении, и именно поэтому она заходила повидать его почти каждый день. Ожидая услышать очередную забавную только для нее историю из жизни Виктора, я оторвала голову от стола и взглянула на сестру. Странно, но ее лицо вопреки обычному глупо улыбающемуся выражению, которое сопутствовало всем рассказам о Викторе, оставалось сейчас спокойным и задумчивым. Я забеспокоилась. Не уж-то Виктор умудрился как-то обидеть свою самую страстную поклонницу?