Определив фронт работ на ближайшее время, Гуров спать не пошел. Он продолжал сидеть на кухне, подперев голову руками и всматриваясь в карту. Вроде бы можно и на покой отправляться, все равно с теми исходными данными, что есть на руках, ничего нового не высидеть, а что-то не пускает. Ощущение, что вот-вот зацепишь что-то важное, что-то, что поможет по-иному взглянуть на ситуацию, настолько сильно, что затылок ломит. Откуда оно пришло? В какой момент размышлений появилось? Непонятно.

Уснуть в таком состоянии нереально, значит, проще смириться и пройти весь путь заново. От начала до конца. Или, наоборот, подойти к проблеме с другой стороны. Что он знает о личности жертвы? Пока очень мало, но все же кое-какая информация имеется. Что ж, попробуем поработать в этом направлении.

Олег Струбалин, мужчина за сорок, одинокий. Из всех радостей – одна рыбалка. Даже дачу ради этой цели приобрел. Пропал, и вспомнить про него некому. Случайный знакомый тревогу забил, так это скорее удача, чем закономерность. По какой-то причине сел в машину незнакомца. Почему незнакомца? Да потому, что хороший знакомый знал бы про аллергию. Мед – это не хлорка, его в какие только продукты не добавляют. Купил печенье или пряник, угостил друга, а он возьми да и начни задыхаться. Про такие вещи принято заранее предупреждать. Вот и получается, что водитель был ему незнаком.

Почему он поехал на дачу на машине? Обычная практика добираться на попутках ради экономии средств? Как-то не вяжется. Иметь дачу и ездить туда от случая к случаю? Вряд ли этот вариант окажется верным. У каждого дачника есть свой маршрут, которым он следует до места загородного отдыха. Интересно, не обсуждал он этот вопрос с Дорониным? Может, позвонить ему, пусть мозг напряжет. А что время позднее – ничего страшного. Сам хотел, чтобы к расследованию серьезно отнеслись. На часах без четверти два, куда уж серьезнее? Ему, Гурову, необходим толчок. Не сдвинется с места, не исчезнет ощущение чего-то глобально важного – сегодня ему не уснуть. А завтра, между прочим, новый день, со своими трудовыми обязанностями и заботами.

Набирая номер Доронина, Лев не был уверен, что тот ответит или не пошлет его куда подальше. Сомневался и все же набрал. Доронин ответил после второго гудка.

– Да? – Сонливости в голосе не слышно.

– Это Гуров.

– Я понял. Ваш номер внесен в контакты.

– Есть вопрос. – Лев говорил коротко, отрывисто. По непонятной ему самому причине общаться с Дорониным не хотелось.

– Я понял. – Ответы Доронина звучали так же коротко и сухо.

– Знаете, как обычно Струбалин добирался до дачи?

– На попутках. Кажется, у него недалеко от дома автостанция промежуточная, как раз в нужном направлении, где-то возле МКАД. Он туда пешком, а там попутчиков ищет. Искал.

У Гурова словно щелкнуло что-то в мозгу.

– Случайно, Струбалин жил не в районе Мякинино? – задал он вопрос и замер, ожидая ответа. Оно? Не оно?

– Там. Когда я дорогой до дачи интересовался, он от своего дома меня ориентировал, – пояснил Доронин.

– Ясно. Спасибо за помощь.

– Вы что-то узнали? Что-то важное?

– Пока рано говорить. Завтра созвонимся, – не стал забегать вперед полковник. – Но вы мне действительно помогли. Спокойной ночи!

Лев сбросил звонок, уперся взглядом в карту. Вот оно! Вторая задача вписалась в первую. Или первая во вторую, без разницы. Ситуация с Нининым женихом, Николаем Параниным, почти точная копия ситуации со Струбалиным. Дача, Мякинино, незнакомая машина, исчезновение. Разница лишь в том, что один ездил на попутках постоянно, второй предпочитал автобус. Неужели серия?

– Проклятье! Только этого мне не хватало! – вслух выругался он.

Фраза прозвучала громче, чем хотелось. Из спальни донесся голос жены:

– Лева, у тебя все в порядке?

– Да, милая, все в порядке. Спи.

– Ты скоро? Который час? – Щелкнул ночник, и следом послышался тихий вздох: – Два часа, Лева, ты вообще спать сегодня собираешься?

– Да, да, я скоро. Прости, спи, родная.

Ночник потух, жена поворочалась в постели и затихла, а Гуров еще долго сидел в ярко освещенной кухне, сопоставляя скудные факты. Результат ему не нравился. Ох как не нравился, но вывод напрашивался сам собой. «Придется проверять, – в сотый раз сам для себя произнес он. – Орлов будет в бешенстве, но тут уж ничего не поделаешь». В четверть четвертого Лев свернул карты, потушил свет и пошел спать. Грядущий день не предвещал ничего хорошего.

– Какая серия, Гуров? Ты в своем уме?!

К Орлову полковник попал только к десяти утра. До этого времени он успел переделать кучу дел: связался с криминологическим отделом и вытребовал у них результаты по краске, добытой Никанорычем, вызвал в отдел Нину Фадееву и довольно продуктивно с ней пообщался, сделал запрос в банк, где у Струбалина был открыт счет; отправил в рыболовный магазин гонца с повесткой, чтобы тот обеспечил явку напарника Струбалина, и еще целый ряд разыскных мероприятий, не терпящих отлагательства. Теперь же Гуров стоял навытяжку в кабинете генерала, который носился по комнате и метал громы и молнии.