Всё. Мы на родной заснеженной земле. Вдали от голодного океана и всяких там Претов. И первым делом - в деревню. Узнать, где можно восстановить документы, разжиться какой-никакой одеждой в пункте МЧС и тут же дуть к деду. Остальное потом. Всё потом.

Самолёт медленно вырулил к какому-то ангару. Судя по всему, приземлились мы где-то на военном аэродроме, и сейчас к нашему Ил-76 спешили сразу несколько карет скорой помощи и на всякий случай один экипаж МЧС на пожарном грузовике. Выживших снова ожидали психологи в синих спецовках, чай и опросы. По-другому никак, наверное…

Кто-то громко вскрикнул. Я обернулся в хвост самолёта и увидел грузную женщину, которая почему-то вскочила и пятилась, отмахиваясь руками от чего-то невидимого, но явно мельтешащего у неё прямо перед самым лицом. Ну вот и первая пробудившаяся, хмыкнул я.

Но наиболее странным было не её поведение. А то, что заметили его почти все, кто находился внутри самолёта.

— Костя… - голос Геры дребезжал, словно бы только сейчас надумал ломаться.
– А… а что это?..

Самолёт сжимался. Темнел по внутренней стороне обшивки, словно его покрывала невесть откуда взявшаяся сажа, и сминался внутрь, как если бы снаружи на нас налетели полчища каких-то тварей, что сейчас всем весом скакали по фюзеляжу, пытаясь попасть внутрь.

— Что?! Что происходит?! Помогите! Помогите мне! А!!

Люди всполошились, подскочили, многие тут же попадали - самолёт всё ещё двигался. Я вытянул шею, чтобы разглядеть причину переполоха, но увидел лишь пустое место, от которого во все стороны шарахались перепуганные пассажиры. Только один худощавый мужчина стоял в центре получившегося пространства. Странно стоял. По диагонали, с перекошенным от ужаса лицом. И притом то и дело шагал вперёд, вынужденно переставляя ноги, словно бы его тянуло.

— Люди! Люди-и!..
– кричал он.
– Помогите!

И я притормозил реальность.

В самолёте больше не было спящих. Ни единого. Все сорок с небольшим человек вполне осмысленно смотрели на то, как чёрная точка между откидных лавок медленно притягивала оказавшегося ближе всех пассажира. Никто и с места не двинулся. Пока чернота не коснулась кожи несчастного.

Люди бросились врассыпную, давя друг друга и вопя. Что-то вытянутое, изломанное и антрацитово-чёрное ринулось в хвост самолёта, вслед за большинством спасавшихся, и это что-то миг назад было просящим о помощи мужчиной. Фюзеляж захрустел и застонал, точка резко выросла, сминая самолёт. Это была самая настоящая чёрная дыра!

Я не входил в храм. Основной экран сам по себе выскочил перед лицом бессмысленным для меня предупреждением: “ВЫБРОС!”. Я подскочил и бросился к ничего не замечающему ди-джею, возле которого столпились шестеро. Где-то на пульте наверняка должна быть кнопка или что-то подобное, открывающее боковые двери!

А крики в хвосте уже захлебнулись и стихли. Людей там больше не было. Нельзя назвать людьми нечто чёрное и булькающее, слепляющееся в мерзкие живые смоляные комки, в которых угадывались раззявленные в предсмертном крике рты, выпученные пустые глаза и изогнутые неестественно конечности. Гера позади орал и бился в кромешной истерике, изо всех сил держась за меня. Его тащило в центр, к выросшей чёрной дыре. Остальные тоже только мешали и толкались, цепляясь то за лавки, то за друг друга; ди-джея давно уже вышибли из кресла и сбили наушники, он оказался ближе всех к черноте, сминавшей борт, но никак на неё не реагировал. Как и я. Меня тоже к ней не тянуло.

Наконец, дверь сбоку раскрылась, являя неровные плиты бетонки с пробившимися в стыках побегами каких-то неестественно больших цветов вместо снега. Мир рябил. Самолёт только-только остановился, нигде не было ни машин, ни людей, ни даже ангара, что я видел недавно. Только лес, прямо посреди которого тонула в цветущей траве в середине декабря позабытая всеми взлётная полоса.

Оказавшийся ближе всех к выходу мужик просто-напросто вывалился наружу, следом прыгнула какая-то тощая блондинка. Я шагнул было тоже, но понял, что ничего не выйдет - Гера тянул меня обратно.

Они приближались синхронно. По полу, по вогнутым стенам и потолку. Чёрные и бесформенные. Живые комки с точащими длинными руками и вывернутыми лицами. Это были не сущности. И уже не люди. Нечто иное, чуждое этой реальности. Всем её слоям.

Гера держал меня за одежду, его тащило к черноте непреодолимо. Точка росла, и самолёт уже вот-вот готов был окончательно превратиться в огромный искорёженный кусок металла. Сил шагнуть наружу не хватало, я понял, что ещё мгновение, и они меня подведут.

Но силы подвели кого-то другого. Голодное нутро самолёта проглотило полный ужаса крик, и я мгновенно ощутил лёгкость. Рванулся и очутился на бетоне, схватил за шиворот полуобморочного пацана, и побежал, даже не думая о том, чтобы оглянуться.

Они выросли у нас на пути ровной шеренгой: пятеро женщин и трое мужчин. Лица - серые, острые, решительные. Рябь окружающей действительности делала их как бы нарисованными, что ли, а в руках ловчих были… мечи?..