– Сие неведомо мне.
– задумчиво ответил Соренто. – Возможно, тьма неподвластна богам, или же эта сила, что тянет нас в глубины разврата и греха, является мировым балансом в мире, что окружает нас. А возможно, что именно люди породили тьму своими грехами и отсутствием веры в богов. Кто знает.

– И как это все приводит тебя к мысли прощения убийц и прислужников тьмы? – хмыкнув, спросил Гордей.
– Ибо из твоих слов следует, что нужно уничтожать прислужников тьмы.

– Совершивший убийство сам становится убийцей.
– ответил монах.
– Нельзя очистить душу, погрузив ее в грязь греха тех, кого осуждаешь.

– И как это сочетается с тем, что сама церковь иногда прощает грехи? Мол, это было совершено во благо веры или в защиту невинных. – улыбнувшись, возразил старик, его это спор явно забавлял.

– Те, кто прощают или благословляют убийц, забыли о том, что мы лишь поводыри для верующих, а не сам бог и уж тем более, мы не его глаза, мысли и уста. Власть затуманила им разум, тьма погрузила их души в пучину греха. Они решили, что могут стать устами бога.
– произнес уверенно монах.

– И как тебе путешествуется в компании убийц?
– насмешливо спросил старик, кивнув в сторону молчаливо сидевших спутников.
– Тебе не кажется странным, что твою жизнь охраняют те, кого ты назвал слугами тьмы?

– Они не слуги тьмы.
– печально вздохнул монах.
– Они лишь слепцы, которых, возможно, я смогу вернуть в лоно праведности и тогда, сойдя с пути греха, они получат прощение бога.

– Но сам ты в такое прощение не веришь?
– уточнил старик.

– Верю, что совершив добрые дела, стократ превышающие грехи, что совершил человек, у него появится мизерный шанс быть прощеным богом на суде после смерти. Я лишь могу своей верой и молитвой не дать захватить души погибших демонам. Не мне судить других, я лишь песчинка в руках бога, но буду делать все, что могу, дабы как можно больше людей вернулись на путь без грешной жизни.
– ответил устало монах.

Мне кажется, этот разговор был больше не для них самих, ибо друг для друга они явно мнения не изменят, а для тех, кто сидел у костра и очень внимательно слушал. Даже вечно веселый Рольд был серьезен как никогда. Но лично я был на стороне старика Гордея. Уж я-то знаю, что с той стороны, тем более я и есть тот самый посланник бога, если это вообще бог. С другой стороны, часть правды в словах монаха была. Все-таки, когда мне удалось без убийств завершить миссию, то система тут же меня вознаградила. Даже в этом мире я мог обойтись без убийств тех аристо и солдат. Но злость, что накопилась во мне после провалов, требовала выхода и, честно говоря, я ринулся в бой, поддавшись этой злости.

– Ну-ну.
– с сарказмом произнес старик, покачав головой.
– Вот скажи, зачем тогда ты вышел из тюрьмы? Погиб бы там спокойно и всех делов. Сколько уже погибло, и еще погибнет, и убьет, и всё из-за тебя и твоей борьбы с тьмой. Ты сейчас скажешь, что это их решение, но им бы не пришлось выбирать, не будь тебя. Зачем бороться? Пусть тьма поглотит это королевство, ибо без боя она спокойно захватит весь мир.

– Их выбор - это действительно зов к борьбе, но все это лишь миг в вечности.
– спокойно произнес монах.
– Мешая им сделать выбор, я сам стану тьмой. Жизнь и выбор каждого человека - это его свобода. Даже если весь мир охватит тьма, то это будет лишь мгновение во времени вечности. Через другое мгновение она опять проиграет, ибо все, рано или поздно, окажутся перед вратами бога и ответят за свои поступки, а многие перед концом жизни задумаются, что там, за границей жизни. Моя задача, как поводыря, подсказать правильный путь, а вот дальше решает сам человек.

– Так может тогда стоит не бежать, а вернуться в столицу и сдаться на милость короля?
– насмешливо произнес Гордей.

– Поздно.
– печально вздохнул монах.
– Посланник не даст мне умереть, и многие погибнут.

– Но если сам бог тебе дал оружие, то почему ты решил, что умнее всевышнего? Может он и хочет, чтобы ты искоренил заразу. Зачем вообще ты призвал посланника?

– Я не призывал.
– покачал головой монах.
– Я лишь хотел услышать ответ бога на вопрос. А в ответ получил щит.

– Щит, что уничтожил всех солдат аристо?
– с сарказмом в голосе спросил Гордей.
– Значит я прав, разве не так?

– Нет.
– ответил уверенно монах.
– Щит решил, что те, кто совершил грех желанием своим уничтожить нас, заслуживают смерти, но это его решение.

Гордей с Соренто еще часа два неспешно беседовали об одном и том же. Лично меня это утомило, и остальные отправились спать. Кто раньше, кто чуть позже, но в итоге все покинули двух стариков, что не спешили останавливать свой спор или разговор. Когда все уже спали, Гордей неожиданно сменил тему, причем так резко, что я чуть не пропустил этот важный для меня момент.

– Соренто, все это конечно весело, но ты ведь понимаешь, что ждет мир с приходом посланника?
– угрюмо спросил старик.

– Да.
– тяжело вздохнув, печально ответил монах.
– И это гнетет меня больше всего, мой друг.

– И мертвые восстанут из могил, а демоны овладеют телами разумных и начнется война за само существование жизни.
– продекларировал откуда-то строчки, судя по тексту, из предсказания, Гордей.

– Я помню текст пророчества.
– поморщился Соренто.