Кивнув своему пациенту, она отправилась переодеваться. Следовало всё-таки добраться до дома, пока Сатоко и Наталья не начали всерьёз беспокоиться. Но взгляд в зеркало её озадачил. Во время тренировки рана на шее снова разошлась, залив кровью весь воротник. На виске красовалась внушительная ссадина. Левый бок над покалеченными рёбрами наливался вишнёвым и синим.

«Дальше будет хуже, – пожала плечами Ольга. – Значит, придётся народ пугать».

Кое-как заклеив рассечённую шею остатками лейкопластыря из аптечки, девушка распустила волосы, прикрыв ими это безобразие. Авось сойдёт. Сложив форму в рюкзак, она закинула его на плечи и отправилась на автостанцию.

Очень спокойно Наталья отложила газету. Бессонная ночь и изматывающая утренняя тренировка стёрли с её лица всякое выражение. Бледная маска с синими тенями вокруг глаз и искусанными в кровь губами.

– Ольга была права, – бесцветно сказала она. – Вчера он бросился с крыши. Его звали Онимару Харуо.

Сатоко с участием взглянула на подругу.

– Не слышала о таком. Правда, одного я не понимаю. В статье его назвали «кайсяку Камиямы Хидэо». Но ведь он не исполнил своего обещания. Да и как вообще журналисты связали Онимару с моим дядей?

Наталья слабо усмехнулась.

– О своей вине перед Хидэо он распространялся на весь бар. Подозреваю, мы не первые выслушивали от него эту историю. Кто знает, как её поняли другие слушатели? Только я оказалась настолько жестокой…

– Ты просто не знала наших обычаев.

– Знала, – тихо возразила Наталья. – Просто не потрудилась задуматься, прежде чем говорить. Конечно, Ольга говорила, что этот псих и без меня бы покончил с собой. Но всё-таки… именно я послала его на смерть.

– Ну и что?

Зрачки Натальи расширились. Она едва сдержалась, чтобы не сорваться. Только в очередной раз закусила губу, уже изрядно распухшую. её взгляд зацепился за кухонный нож, лежавший у мойки.

– Как у вас, японцев, всё просто, – прошептала девушка. – Раз – и никаких больше угрызений совести. Я начинаю вас понимать. Так действительно легче.

Сатоко подавила чувство бессилия, невольно завидуя железному самообладанию Ольги. Интересно, как та справлялась бы с ситуацией? И… где она до сих пор?

– Ната-сан, кончай ныть, – поморщилась Сатоко, изображая брезгливость. – Твоё самоедство абсолютно никому не поможет. Оплакивая всех безумцев нашего города, ты и сама с ума сойдёшь. Сделай выводы и живи дальше.

Наталья, не отвечая, задумчиво крутила в пальцах нож.

Призвав на помощь всю свою твёрдость, Сатоко взяла его у Натальи из рук, аккуратно помыла и убрала в шкаф. Потом сходила в другую комнату и принесла другой клинок – в традиционном стиле, с зеркально отполированным лезвием и удлинённой рукояткой.

– Возьми. Если ты вознамерилась перерезать себе горло, он подойдет гораздо лучше. Могу даже объяснить, как это правильно делается.

– Ты издеваешься?

– Я – нисколько. Раз ты не в состоянии нести груз собственных поступков, туда тебе и дорога. Так что хватит скулить. Или живи, как человек, или умри, как человек. Впрочем, ещё можешь по примеру вашего покойного знакомого пьянствовать в барах до полного освинения.

Глаза Натальи полыхнули бешенством. Она стиснула кулаки.

– Сатоко-сан, сейчас мне очень хочется разбить тебе физиономию.

Та бережно отложила в сторону нож. И невозмутимо ответила:

– Давай. Попробуй. Глядишь, и полегчает.

Долгое мгновение Наталья стояла напротив подруги. Казалось, сейчас она действительно кинется в драку. Однако девушка отступила. Зажмурилась и медленно выдохнула, опуская голову.

– Извини. Понимаю, я веду себя глупо, но… я пока не совсем справилась. Но я смогу. Не беспокойся.

– Ты меня напугала, – просто сказала Сатоко.

Наталья слабо усмехнулась.

– После твоей отповеди верится с трудом. Ты вправду стала бы объяснять, как совершить самоубийство… правильно?

– Конечно. Пребывающих в истерике подобная информация отрезвляет. А тем, кто решился, пригодится по прямому назначению.

– Да, вы с Ольгой друг друга стоите. Откуда ты-то такое знаешь?

Сатоко пожала плечами.

– Меня научила мать, когда я была подростком. В своё время на эту тему целые трактаты писали.

– Научила мать?! Господи, что вы за люди?!

– Люди как люди. Просто у нашего дружелюбия, законопослушности и привычки ставить коллектив выше личности есть и оборотная сторона. На дворе XXI век, и мы можем создавать очередное «экономическое чудо», строить атомные станции и летать в космос, но потомки самурайских родов по-прежнему учат детей искусству сэппуку. Да и без него в Японии смерть – дело житейское. В том числе добровольная. Даже не пользуясь этим выходом, мы о нём помним. И я тоже в своё время изложила сыну всё до тонкостей.