АНТОН ПРОСНУЛСЯ, потому что тонул. Его грудь разрывалась, перед глазами стояли звезды, в голове раздавался зов…

Он распахнул глаза.

Юноша глубоко вдохнул. Не воду, а воздух. Затхлый воздух своей крошечной съемной квартирки. Он наполнял его легкие, пока Антон лежал на перекрученных и влажных от пота простынях. Юноша поднял трясущиеся пальцы к горлу и прижал их, отсчитывая каждый удар пульса кончиками пальцев.

Прошли годы с последнего сна об озере. На протяжении многих месяцев после побега из дома плохой сон был его еженощным посетителем. Серое небо, снег, темная фигура за спиной, а ноги несут Антона по замерзшему озеру. Лед трещит под ним, жестокие руки давят на него, а он борется в ледяной воде.

Теперь, приподнявшись на своей узкой кровати, Антон почувствовал себя маленьким и беспомощным, как и в той холодной, колючей воде. Он не мог успокоиться, потеряв всякий ориентир, чувствуя, словно в любой момент мир может выскользнуть из-под него, вновь отбросив в темные глубины.

Теплый ветерок врывался через крошечное окошко, приподнимая края занавески. Косые лучи лунного света падали в комнату, отбрасывая рваные тени на стену.

А потом Антон понял две вещи. Он не оставлял окно открытым перед сном.

И в его комнате был кто-то еще.

Сначала он почувствовал чужую эшу, словно приглушенный шелест крыльев мотылька. Эша была незнакома – не вызывала беспокойства, она не принадлежала человеку, который его искал. Он сделал резкий вздох, а его взгляд опустился на тень незнакомца в бледном лунном свете.

– Я не причиню тебе вреда.

Это был женский голос – низкий и резковатый. Антон некоторое время вглядывался в темноту и заметил, что шелковая маска закрывала нижнюю часть лица девушки, оставляя видимыми лишь два ярких глаза, которые смотрели на него с другой стороны комнаты.

Антон просчитал варианты. Она стояла возле окна, ближе к изножью кровати, напротив двери. У него было мало шансов добраться до выхода раньше ее.

Ему придется поверить ей на слово.

– Чего ты хочешь? – спросил он.

Она склонила голову.

– Ты не знаешь, кто я?

– А должен?

– Священник в садах Талассы тоже не знал.

Антон резко вдохнул воздух. Из всех ужасов, которые он представлял, у себя в гостях посреди ночи Бледную Руку застать не планировал.

Он заставил себя говорить.

– Ты пришла убить меня?

В ее глазах вспыхнуло что-то вроде изумления.

– А ты это заслужил?

Антон медленно покачал головой.

– Тогда тебе нечего бояться.

Он подумывал вернуться ко сну, к предупреждению о том, кто его ищет, и задумался, правдивы ли слова Бледной Руки.

– Если ты пришла не убить меня, то что ты тогда делаешь в моей комнате?

– Я ищу миссис Таппан, – ответила она. – И думаю, что ты, возможно, сможешь помочь мне.

Антон удивленно заморгал. Было несложно поверить, что миссис Таппан каким-то образом связана с печально известной убийцей, но обычно это она кого-то искала.

– Я не знаю, кто это, – солгал юноша, спуская ноги с кровати на пол.

– Письмо, которое она оставила тебе в садах Талассы, говорит о другом, – в тусклом освещении комнаты Антон увидел, как девушка протянула конверт. Он мог догадаться, что на нем стояла печать в виде компаса-розы Провидческого Агентства миссис Таппан. Должно быть, она оставила его для него, когда он сбежал.

– Откуда это у тебя?

Бледная Рука подошла к кровати, все еще протягивая письмо.

– Это ты, правильно? Антон?

Он потянулся к письму, но она забрала его.

– Скажи мне, где она, и получишь свое письмо.

– Я не знаю, где она.

– Но ты разговаривал с ней прошлой ночью.

Это произошло всего лишь прошлой ночью? Предыдущий день пролетел в облаке кошмара и воспоминаний, так крепко связанных в разуме Антона, что он едва мог разделить их.

– Откуда ты это знаешь?

Он не видел ее губ под маской, но ему показалось, что она улыбается.

– Я встретилась с парочкой твоих друзей в Талассе. Они сказали, что одна женщина ужинала там прошлой ночью, и с ней у тебя был очень интересный с виду разговор. Вскоре после которого ты исчез.

Он проклял Козиму за ее ненасытное любопытство и неумение держать рот на замке.

– Итак, – продолжила Бледная Рука, – о чем вы говорили?

Антон приподнял одно плечо.

– Ей просто нравится следить за мной. Проверять, как у меня дела.