Шрифт:
Но время вдруг замедлило свой ход.
Меха, как крылья бабочек, раскинув,
Солирует сейчас аккордеон.
И покорились этому мотиву.
Не пыльное метро, а небосклон.
Вот зазвучали новые регистры,
Вступили в тему скрипки и фагот,
И бабочки взлетают быстро
И отвлекают от дневных забот.
Аллегро, модерато и пиано
Волнуют, удивляют, ввысь зовут.
В пространстве тихо и уютно стало.
Ведь звуки мотыльков вспугнут.
Несовместимый с местом вальс Шопена.
Впускает бабочек в сердца людей.
И трудно вырваться из ласкового плена:
Хоть на день стали души всех добрей.
Звук электрички – диссонанс в оркестре.
И снова в путь толпа людей спешит.
Но бабочка в душе на месте
И никуда теперь не улетит.
16-03-19
Горькая жизнь Кощея
Очень горько быть Кощеем в мире этом.
Образ в сказке мне придуман слишком злой.
И любовью сердце вроде не согрето,
Ну и облик мой костлявый и сухой.
Жить приходится мне в тридевятом царстве,
Где коммуникаций даже нет.
Вот смартфон стащил недавно, но напрасно:
Сотовой во всей округе нет.
Издавна за мной идёт охота.
Побеждает всё Иван -дурак.
Только это в сказках, а на деле
получается совсем не так.
Магазины расположены далёко.
А с продуктами летишь ты высоко
И суставы, и хребет ломает,
А помочь не может мне никто.
Поликлиник днём с огнём не сыщешь,
Да и не запишешься ты вмиг.
А врача вот приволок. Доныне
Всё трясётся. Проглотил язык.
Сам ходил я к дубу на рассвете.
Сундука там точно нет в дупле.
И иглу я тоже не приметил,
Видно, и она уже в земле.
Я давно уже над золотом не чахну,
Зубы все болят давно с утра.
И в суровой яркости заката
Покатилась по щеке слеза.
На дантиста вот вчера потратил
прямо половину сундука.
Понял, что копил-то я напрасно,
Не волшебником, а стоматологом бы быть.
И жалею, что прожил напрасно.
Как же хочется всё в жизни изменить!
Тихо в замке. Нет в нём даже света.
Теплится на сундуке свеча.
Вот сейчас возьму и приготовлю
Я обед для бедного врача.
11-02–19
Разговор в коридоре о жизни
Два ботинка в коридоре повели вдруг разговор,
Что хозяин поздно ночью очень пьяный в дом пришёл.
–Волочил нас по асфальту, спотыкался о пеньки,
А собака на газоне обмочила нам шнурки.
Запинаясь о ступени, на этаж поднялся он,
А у самой нашей двери бился долго каблуком.
Были мы как две конфетки, что в коробочке лежат.
В нежной шёлковой салфетке, а потом попали в склад.
В самолёте мы летели из далёкой стороны.
А потом до магазина на машине нас везли.
С нас пылинки все сдували, тёрли тряпочкой носки,
И затем упаковали и в квартиру принесли.
А вчера хозяин утром на работу нас надел
И, сказав, что будет поздно, на машине улетел.
– Что вы слюни распустили? – грубый голос перебил.
Вас лелеяли, любили, а меня мячом лишь били, -
Так кроссовок говорил.
– А на мне всегда летали, с завистью кидали взор.
Каблук хозяйка поломала, и лежу в мешке как сор.
И когда же мимо двери будут тапки проходить?
Не пора ли собеседников в мусор относить?
18-02-19
Индюк на переходе
За город поток машин стремился.
Тесно было на большом шоссе.
Легковушки пролетали словно птицы,
Тяжело ползли Камазы по жаре.
Пассажиры тяжело вздыхали,
Утомилась и моя семья.
Мысль одна трассирующей пулей:
Эту трассу, видно, выбрал зря.
Дальнобойщики, автобусы, газели –
Вавилонское столпотворенье на шоссе.
А из окон все на пыль одну глядели