— Кража?

— Да, — я полезла в карманы за амулетами. — Лет тридцать назад на архив было совершено нападение. Говорят разное: кто-то нечисть винит, кто-то — периферийных ведьм. Хранительниц было десять. Пока одна половина отбивалась, вторая выносила ценные записи. Защитницы погибли. А ведьмы, погибшие при исполнении, никуда не уходят. Они остаются призраками, сущностями, пропитанными силой смерти, готовыми и дальше защищать порученное. И неважно, кто за ним придет, наблюдатель или ведьма.

— А тот, кто нападал, своего добился? — Гоша смотрел на избушку… почти с уважением.

— Не знаю. Но часть архива, говорят, попала под раздачу и была уничтожена в боях. А еще одну часть — из самых дальних комнат — вынести не успели, случилось обрушение.

…которого я не увидела. Нигде. Кровь — да, смерть — да, обрушения — нет. Предания, как обычно, изрядно привирают. Значит…

— Или — решили не выносить? — озвучил мою догадку наблюдатель.

— Да, или решили не выносить. Когда стало понятно, что хуфиям быть, самое ценное оставили под их бдительной защитой, — я зазвенела кольцами и браслетами.

Пора. Уже минут пять — ни одной машины, а в окнах бизнес-центров давно погасли огни. И ни души, лишь сырный огрызок луны желтел с темноты небес. Время к полуночи.

— Больше ста лет назад, говоришь? А городу нет и ста пятидесяти?

— Любой город начинается с деревни. А дерево слишком часто горит, чтобы доверять ему тайны. Эти подземелья — старше города. Раза в два, — я достала платок с Жориковой кровью. — Готов?

— Нет, — предсказуемо отозвался наблюдатель и уставился на меня с обычной своей требовательной дотошностью: — Какой у тебя план? И зачем тебе, собственно, я? Я не боевой маг и с хуфией не помогу.

— Ты хотел попасть архив? Вот и попадешь. Обещания я выполняю. А с хуфией справлюсь сама, — легкомысленно улыбнулась. — Обычно они впадают в спячку, просыпаются, чувствуя вора, и поначалу крайне медлительны. И не опаснее Жорика. Развоплощу на раз. К тому же они слепы и ориентируются по запахам, — я махнула платком. — А мы будем пахнуть призраком.

— Тогда чего ты боишься, Ульяна? — спросил он проницательно. — У тебя руки дрожат и голос нервный.

Твою ж… наблюдательность.

— Слияния, — я скомкала платок. — Одиночные хуфии неопасны, со сдвоенной… тоже справлюсь — это нежить средней руки, к тому же слепая. Но если три или четыре в одной… Эта опасна. Она видит, слышит и колдует. По мелочи, но… она невосприимчива к светлой магии, как и простые, одиночные. А хуфий там… пять. Минимум. Но у меня есть темная заначка, — быстро перебрала браслеты и пояснила: — от наставницы досталась. А ты мне нужен как мужчина. Если меня… приложит, вынесешь.

— А архив?

— Заберем. Успеем. Даже строенная хуфия просыпается не сразу. Главное — отбиться, если вдруг.

— Ладно, вынесу, — расправил плечи.

Еще бы, если архив при мне будет… И очень надеюсь, что не зря рискую, и там найдутся ценные сведения.

— Чудно, — я деловито расправила смятый платок. — Тогда завязываем с разговорами и вперед.

Меня слегка потряхивало, но больше от предвкушения хорошей заварушки. Гошу, как ни странно, тоже и по той же самой причине: глаза посветлели и мечтательно искрились белым пламенем. И я сочла своим долгом предупредить:

— Так, ты, нечисть недоделанная, в драку не лезь. Не знаешь, на что способен, а размечался.

Наблюдатель нахмурился, но сказать ничего не успел.

— Да, сила Пламени шепчет, я в курсе. Но ты, прости за напоминание, не ведьма. Не женщина. Чужой «уголь» никогда не будет работать так, как свой, а своего тебе иметь не положено по половой принадлежности и особенностям формирования внутренней силы, — звучало грубо, но действенно. — Забудь о том, что получил. Ты иллюзионист, и точка.

Он сделал вид, что не услышал, но… притух. Я подула на платок, и Жориковы следы призрачными каплями повисли в воздухе. Трижды обошла вокруг своего спутника, заматывая его в воздушный кокон и прокладывая между слоями капли. Гоша стоял послушным манекеном и хмуро размышлял. То есть, по своей вредной натуре, искал, к чему бы прицепиться. И нашел.

— Ты сказала, что видела одну хуфию в подземелье. Какую?

— Не знаю. Я заметила тень в нише, а потом ты отвлек. А прежде природных хуфий видела только на картинках, они сейчас редкость, — я сдула со лба прядь волос и решила на всякий случай наложить еще пару слоев. Мало ли. Защита лишней не бывает.

— Природных? — уточнил он, поворачиваясь за мной. — Есть и искусственные?

— Есть. При стародавних темных ведьм вынуждали приносить клятву верности на крови, а потом убивали. Долго и мучительно, чтобы как следует пропитать силой смерти. После оставалась хуфия. Ненавидящая хозяйку, но связанная клятвой — защищать и оберегать. И в одну хуфию трех-четырех свивали тоже рукотворно. Максимум, я слышала, десятерых в одну сплели.

— Получается, случайно убили на задании — природная, специально — искусственная? — повторил наблюдатель задумчиво. — И сами по себе природные сливаются редко? А искусственную видела?