— Подождешь меня здесь?

— Нет, мне нужно выпить, — что-нибудь покрепче. — Сейчас найду с кем.

— Мне жаль.

Я прохожу мимо нее с двумя ведерками мороженого.

— Мне тоже.

— Пожалуйста, не злись на меня.

— Конечно, нет. Я злюсь на твою работу. И на твоего босса.

Не знаю, почему мне так плохо. Меня больше не должно такое удивлять. С тех пор, как она призналась о работе, она стала делать это намного больше. Не могу вспомнить, когда мы в последний раз были вместе весь вечер. В прошлом году меня бы нисколько это не беспокоило. На самом деле, это были бы идеальные отношения. Много секса и мало разговоров. Никаких свиданий. Никаких ночевок. А с Лори я хочу большего, но сейчас я ничего не получаю.

Она подходит ближе и прижимается к моей груди.

— Я позвоню тебе, когда закончу. Может, зайдешь попозже?

— Возможно.

Хотя уже знаю, что не вернусь.

***

— Я не понимаю, почему мы не можем остаться в одном месте, — бормочет Мейсон, когда мы входим в четвертый бар за ночь. — Напитки везде одинаковые.

— Быстро начинаю скучать.

— Ну уж я-то знаю.

— Тогда зачем спрашивать? Просто расширяю свой кругозор, — а еще выслеживаю Лори. Я знаю, что она в каком-то баре, но не знаю, в каком именно. Я проверяю мобильник, но там нет пропущенных звонков, следовательно, она еще не дома. Осматриваюсь, двигаясь в сторону бара, но ее нигде не видно.

— Хочешь поговорить? — спрашивает Мейсон, когда я прислоняюсь к барной стойке.

— Нет.

— Я здесь ради тебя, брат. Я проходил через это Софией, так что я понимаю твои чувства.

— Нет. Соф уволилась, как только вы начали встречаться. Ты ей нужен был больше, чем работа. Лори, очевидно, считает, что я этого не достоин.

— Ну что за глупости? Ты говорил с ней об этом?

— Вроде... Не совсем. Я просил не отвечать на звонок, но она не послушала. Она знает, что я против ее работы, но ее это не останавливает, — Мейсон что-то говорит в ответ, но я не слышу ни слова. В ушах звенит только смех Лори. Я еще раз оглядываю зал и, наконец, замечаю ее. Она сидит в кабинке в дальнем углу, пока какой-то мудак ее обнимает. Он что-то шепчет ей на ухо, а она кладет руку ему на колено. Они выглядят, как парочка влюблённых. Как настоящая пара. Во мне начинает закипать ярость. Я уже собираюсь подойти к ним, но чья-то рука тянет меня назад.

— Притормози, — твердо говорит Мейсон. — Не наделай глупостей.

Я поворачиваюсь к нему лицом.

— Только попробуй сказать, что я глупый! — может, он и мой лучший друг, но сейчас я не в себе.

— Тогда перестань вести, как идиот. У них все не по-настоящему.

— А по-моему, все выглядит чертовски по-настоящему. Ее рука на его ноге! Какого хрена она к нему прикасается?

— Это часть ее работы.

— Нет. Ее задача — вычислить, изменщик он или нет. Для этого он должен ее лапать, а не наоборот.

— Это всего лишь игра.

— Тогда она заслуживает гребаного Оскара.

Мейсон вздыхает и обнимает меня за шею.

— Тебе не нужно на это смотреть. Пойдем домой, и примерно через час Лори вернется к тебе. Ни к кому другому. Только к тебе.

— Судя по тому, как она сейчас на него смотрит, я не удивлюсь, если она пойдет к нему домой.

— Она просто хорошо делает свою работу.

— Слишком хорошо, если хочешь знать мое мнение. Я иду туда.

— Ты потеряешь ее, если сделаешь это. Давай просто пойдем в другой бар. А когда она закончит, то подойдет к нам.

— Нет. Я остаюсь здесь.

— Ладно, хотя бы сядь, — он пододвигает стул, и я делаю, как мне велено. — Послушай, брат. Ты знаешь, что я люблю тебя, но у тебя был выбор, когда ты узнал чем занимается Лори. Ты сам решил остаться с ней.

— Я прекрасно это знаю!

— Тогда ты не можешь бросать в нее этим, — я знаю, что он прав, но не хочу в этом признаваться. Несколько минут мы сидим молча. — Мне кажется, что ты тебе стоит откровенно с ней поговорить. Если держать все в себе, то станет только хуже.

Я пожимаю плечами.

— Это мои проблемы, а не ее. Я позабочусь об этом.

— Отношения — это улица с двусторонним движением. Она должна знать, что ты чувствуешь.

— Я позабочусь об этом, — повторяю я, на этот раз грубо. Заказываю еще порцию пойла и выпиваю залпом, как только мне наливают.

После десяти минут нахождения в аду с остатками самоконтроля, Мейсон, наконец, убеждает меня уйти. Я встаю, но перед этим в последний раз бросаю на них взгляд. И тогда мир останавливается.

Они целуются.

Я стою, застыв на месте, и жду, когда это закончится.

Но поцелуй не заканчивается.

Проходит время, а его губы все еще прижаты к ее.

Почему она не сворачивает ловушку? Почему не отстраняется? Она доказала, что он изменяет, так что игра окончена.

ПРЕКРАТИ ЕГО ЦЕЛОВАТЬ!

В глазах все вспыхивает красным, когда его рука касается ее задницы. Я оборачиваюсь и стряхиваю с барной стойки пустые стаканы, отчего они падают на пол и разбиваются.

Мейсон быстро хватает меня и тащит прочь через черный ход.