— Сколько?

— Жак сотню на красного, а Жан сто десять на синего.

«Сто, мать его, десять!» — прочел я удивление мелочности туриста в глазах Мустафы, прежде чем тот отправился к терминалам букмекерской конторы.

На Арене между тем в ближнем, синем углу, появился один из бойцов, разминаясь. Это был невысокий парень в деловом костюме и видавшим виды пистолет-пулеметом в руках. Появление поединщика зрители встретили приветственным гомоном.

Олег — и я вместе с ним, коротко всмотрелся в незнакомого бойца. Лицо с нездоровой кожей, не первой свежести мешковатый костюм, явно надет для пущего антуража. Реальный персонаж разительно отличался от того белого воротничка с нулевым пока рейтингом, который надменным взглядом взирал на зрителей с экранов. Наверняка новичок из Южных, или даже из трущоб, подписавший с промоутером контракт сразу на несколько боев, чтобы счета семьи оплатить. А может просто в банде первую кровь попробовал, и на кураже шальных денег захотелось.

— Олега! — на этот раз Степа легко освободился от настойчивых туристов — оба француза направили все свое внимание на человека, которому сейчас предстояла смертельная схватка. Степан подошел к Олегу и заговорил ему прямо в ухо, прикрывшись ладонями — чтобы туристы не слышали.

— Олега, эти дятлы себе хотят девочек первого класса — русских блондинок, ты слышал, наверное, а еще мальчика. Мальчика желательного большого, черного и полноприводного обязательно. Сделай прямо сейчас, а то я смотрю сегодня в Яме народа столько, что потом придется этим доказывать, что третий сорт не брак.

— Ты один тут как, справишься? Может Мустафу дождаться?

— Да нормально все, они ручные, я думал хуже будет.

— Ладно, я пошел.

— Давай, братиш, не подведи.

Кивнув, Олег направился к выходу, где аккуратно просачиваясь, а где проталкиваясь через пребывающих зрителей — в зависимости от их статуса. Покинув по пандусу нулевой этаж, он поднялся по широкой лестнице на второй. Здесь в одном из крыльев молла располагались бордели — в парочке витрин танцевали местами одетые работницы индустрии плотских развлечений, некоторые заведения не поскупилось на голограммы в человеческий рост. Стены везде были украшены граффити разного качества, изображающих в большинстве случаев женщин разной степени одетости.

Олег прошел мимо нескольких заведений, игнорируя зазывающие оклики и даже стряхнув с себя парочку настойчивых рук. Он направлялся в «Лядскую Лавру» не только потому, что это заведение выделялось антуражем — все девочки и мальчики заведения носили униформу, намекающую на принадлежность к служителям церкви. И не столько потому, что качество услуг в Лярве отличалось в лучшую сторону от большинства местных борделей — не считая заведений третьего этажа, конечно. Олег шел туда, потому что знал в этом заведении всех администраторов, что позволяло заработать лишних кредитов, которые, как известно, никогда не лишние.

Зайдя в небольшую дверцу, охранявшуюся двумя бугаями в инквизиторских рясах, под которыми угадывалось спрятанное оружие, Олег оказался в огромном помещении с высокими арочными сводами. Сразу же его окружило пространственным звучанием приятной мелодии, поодаль послышался мелодичный смех привлекательных смоковниц; одна из них, приветливо махнув рукой, скрылась на балконе, с которого открывался невероятный вид скалистого берега моря.

Естественно, помещения борделя было не настолько большим, да и моря за балконом не было — эффект достигался установленными голо-экранами.

— Приветствуем тебя в нашей обители, путник! Желаешь ли ты… — буквально полилось в уши бархатный голос. Впрочем, почти сразу дежурный оттенок голоса изменился: — Олежа, привет! Ты ко мне по делу, или мы наконец-то с тобой покувыркаемся, мой сладкий?

За стойкой администратора, стилизованной под окружающий антураж, сидела Зоряна. Впрочем, она уже стояла, профессиональным жестом уместив грудь на стойке так, что та была вот-вот готова выпрыгнуть из тугого корсета.

— По делу, — стараясь смотреть девушке в глаза, кивнул Олег.

Они с Зоряной когда-то учились в одном классе средней школы. Потом Олег перешел в высшую, а Зоряна нет — ее отец потерял работу, и не смог оплачивать обучение. Теперь девушка работала в Лярве и оплачивала не только обучение своей сестре, но и кредиты отца.

— Олежек, сладкий, ну что ты все по делу, да по делу? Может все-таки договоримся? Я уж так и быть поработаю, специально для тебя. И скидочку сделаю!

Олег только покачал головой. Но я уловил тень его мысли о том, что в других условиях он не стал бы вот так прерывать разговор.

— Тебе жалко пятьдесят шесть кредитов на свою школьную любовь? — кокетливо улыбнулась Зоряна.

— Пятьдесят шесть? Ты меня по туристическим расценкам что ли считаешь? — не мог не переспросить Олег.

— А по каким еще тебя считать? Ты же у нас белая кость, из Восточного района.

— Зорь, за пятьдесят шесть кредитов меня в вирте половина вашей богадельни ублажать будет.

— Так это же в вирте, сладкий, — покачала головой девушка.

Зоряна еще в средней школе была предметом вожделения для большей половины класса. Вот только она уже в то время цену себе знала, и в ответ на искренние ухаживания влюбленного парня только посмеялась.