Незваная гостья невесомо коснулась пальцами ладони Алистера, и мужчину отбросило к кровати.

— Салазара Кроу убил пепельный, вселившийся в его тело, — она принялась загибать пальцы как ни в чём не бывало — Двадцать три года назад, если я ничего не путаю. Ты никогда не знал настоящего Салазара Кроу. Существо, с которым ты делил эту лачугу, не человек. А сейчас твой друг эше'райх у моих людей.

— Твоих людей? — ухмыльнулся Лис, потирая поясницу.

— Моё положение в Чёрных Мантиях далеко от заурядного адепта. Я Новое Дитя. Подобных мне считают чудом. Моя сила превосходит многих Мастеров. Со мной считаются, — проговорила девочка с едва скрываемым самодовольством.

Ребёнок всё же оставался ребёнком.

— В конце концов, это я излечила тебя, — закончила свою речь она.

— И как же зовут незаурядную адептку? — поинтересовался Алистер, разглядывая подвёрнутые рукава на тонкий детских запястьях. — Кому сказать спасибо за исцеление?

— Химми, — вполголоса представилась девочка, словно стыдясь своего имени.

— Это не имя… — у мужчины перехватило дыхание. — Ты? Нет!

Таких детей Империя не признавала. Бесправные куклы, зачатые в ужасе и насилии вымирающими волшебниками этого мира. Безумное желание сохранить крупицы магии толкало культистов на отвратительный ритуал — создание вот таких вместилищ. После всех зверств, проводимых над похищенными девушками, на свет появлялись только по-настоящему могущественные дети.

— Да, ты прав. Мантии забрали меня у культистов сразу после рождения. Воронам не удалось скрыть мощный выброс энергии, это спасло меня от участи матери. Я благодарна. Если бы не Мастер, стала бы батарейкой, а потом таким же бесправным инкубатором. Меня бы насиловали, пока не родила нового мага… Новую Химми.

— Так ты знаешь, как тебя зачали? — с ужасом спросил Лис.

По сравнению с Химми, коченеющий труп Люция казался неприметным потёртым ковриком на полу.

— Да, — безэмоционально ответила волшебница. — Мастер рассказал.

— Зачем ты здесь, Химми?

— Это была последняя воля моего Мастера. Я должна пробудить тебя, Алистер, когда придёт время.

— Какое время?

Мужчине всё больше казалось, что он сходит с ума. Мертвец, девочка-маг, созданная культистами, связь с Императорской семьёй и дремлющая сила внутри.

— Время перемен. У меня всего один вопрос к вам, господин Фланнаган, — тон Химми стал пугающе официальным. — Веруешь ли ты в отца нашего Императора?

Алистер не мог сдержать ненависти, исказившей лицо. Как часто он слышал эти роковые слова: в тот день, когда гвардейцы вырезали всю его семью, когда опекун Карстен выгонял на его мороз, заставляя молиться, когда Ищейки устраивали ему унизительный допрос. Интересно, а гостей выставки убивали с именем Императора на устах? В его славу лилась кровь невинных?

Химми с довольным видом изучала своего нового подопечного.

— Ты готов! — кивнула девочка и монотонно зачитала: — Море сделает третьего сына Отца истинным.

До этого момента, разум Серого Лиса был под толщей льда, а теперь словно кайлом кто-то долбил по морозной корке, пытаясь добраться до теплящегося под ней магического ядра, разгоравшегося всё сильнее. Было невыносимо, хотелось кричать, плакать, умолять, чтобы прекратила. Но Химми не останавливалась.

— Старшим в возвращении принца шести.

По телу прокатилась приятная волна, уносящая боль. Алистер знал последние слова, которые должны навсегда сорвать замок, сдерживающий его суть. В один голос с девочкой-химерой и шестилетним мальчиком из далёкого прошлого он произнёс:

— Когда наступит ночь мамы.

Очередная заслонка слетела с петель, и Серый Лис снова возродился.

— Я знаю одного человека, он обещал помочь, — прошептала женщина. — Он дал мне это и сказал позвать, когда будем готовы.

Любопытство заставило маленького Алистера открыть глаза…

…на ладонях матери покоился амулет, похожий на песочные часы.

— Он называет себя Мастером. Ему можно верить.

Это было похоже на сильное опьянение. Волна за волной накрывала некогда слабое и искалеченное тело бывшего начальника службы безопасности. Фразы, звучавшие бессмысленным набором слов, вскрывали замки, навешанные в далёком детстве. С каждой сорванной петлёй приходили картинки. Бессвязные, яркие, пугающие.

— Не понимаю, как он сделал это?

— Если кто-то узнает, у нас будут проблемы.

— Я заплатил хозяину лавки, он не станет болтать. Даже не понял ничего.

Маленький Алистер смотрел на взволнованных родителей и сжимал новенькую игрушку, отданную самим владельцем магазинчика.

А потом были ребята, задирающие Дастина на улице. Сложно было оставаться в стороне, когда тот возвращался то с разбитой губой, то с гематомой. Мальчик не сделал ничего особенного, просто сказал оставить старшего брата в покое. Сначала кто-то мерзко и визгливо засмеялся, пока другие потешались над маленьким защитником. Алистер повторил просьбу, но уже с нажимом. Взгляды обидчиков остекленели, смех стих, а глумливые гримасы сменились полной покорностью. Тогда будущий Серый Лис впервые ощутил силу своего дара над людьми, и не смог не воспользоваться. Сн заставил их извиняться перед Дастином, а затем есть землю. Шестилетнему ребёнку это показалось забавным, а старший брат в ужасе утащил его домой и рассказал родителям об увиденном.