Мимо проносится парнишка на скейте, и мне приходится отступить в сторону, чтобы не столкнуться с ним. Прохожие тоже спешат убраться с дороги безумца, который несётся на своём «друге» прямо сквозь толпу, будто убегая от полицейских. Ему вслед летят недовольные и возмущённые возгласы, но это ничуть не смущает парня. Он улыбается, когда проносится мимо, и я невольно останавливаюсь, провожая его взглядом.

– Слушай, Андрей. Давай начистоту, – убрав непослушную прядь за ухо, я возвращаю своё внимание на Тарана. – Яна Куркина хоть и была твоей девушкой, но она ничего для тебя не значила, потому что ты всегда любил мою сестру. Это раз, – я смотрю на своё отражение в солнечных очках собеседника, и мне становится неуютно. – А Миша для неё был всем. Потерять самое дорогое, что у тебя есть, – это ужасно, – я думаю о Егоре, который тоже мог погибнуть в той ужасной перестрелке, и благодарю всех Богов на свете в том, что этого не случилось. – Тут не только года не хватит, чтобы усмирить боль, но и всей жизни. И мы не вправе её в чём-то упрекать.

– Да она с ума сошла! – вскрикивает Андрей, но потом осматривается и понижает голос. – Она считает, что Кузнец жив, понимаешь?

Я поджимаю губы и иду дальше, чтобы не стоять посреди улицы. Снова делаю глоток уже остывшего кофе, наконец начиная чувствовать привкус вишнёвого сиропа.

– Может быть, он, правда, выжил? – предполагаю я. – Мы тогда были слишком напуганы, чтобы адекватно оценивать обстановку. Вдруг он просто был без сознания?

– И ты туда же, – вздыхает Таран, поправляя свою кепку и стирая со лба капельки пота. – Я сотню раз говорил, что этого просто не может быть! Я проверял его пульс, перед тем как мы уехали. У него было три ранения. Три! В руку, в грудь и в живот. Я военный до мозга костей и могу понять, жив человек или же мёртв.

Я качаю головой, останавливаясь на светофоре, чтобы перейти улицу.

– Ты не военный, Таран, – вздыхаю я. – Ты страйкболист. Ты даже в армии не был. И уж тем более ты не медик, чтобы говорить такое. Я не знаю, что задумала Маша, но я с ней не связывалась уже больше недели. Она сказала, что ей нужно уехать из города, обещала не рисковать. Сказала, что позвонит, как будет возможность, так что перестань уже беспокоиться и оставь её. Ты просто бесишься, что она не хочет быть с тобой.

– Да вы все сговорились, – вздыхает он. – Помяни моё слово, добром это не закончится. И разбирать новое дерьмо будете сами.

– Ага, – улыбаюсь я, смотря на Андрея.

Светофор загорается зелёным, и мы вместе с остальным потоком людей переходим дорогу. Как только оказываемся на другой стороне, я говорю:

– Сейчас с Егором встречаюсь. Не хочешь присоединиться? Поноешь ему на счёт твоей неразделённой любви и всё такое, – шучу я.

– Иди ты, – отмахивается. – У меня ещё дела, так что я пас. Если твоя сестра свяжется с тобой, скажи мне, оке’й?

Я останавливаюсь, поворачиваясь к Андрею и смотря на него с прищуром из-за ослепляющего солнца.

– Оке’й, – неохотно тяну, стараясь не подавать виду, что не одобряю его стремление быть вместе с моей сестрой. Да и вряд ли она вообще согласится на отношения с человеком, который притворялся её другом, а сам в тайне шпионил за нами. Да и к тому же стал одной из причин, по которой погиб Миша.

– Пока, Сонь.

– Ага.

Мы стукаемся кулаками и разбредаемся в разные стороны. Кофе бодрит, и я начинаю чувствовать себя гораздо комфортнее, хотя голова всё равно раскалывается из-за яркого солнечного света и бессонной ночи.

Когда я добираюсь до парка, где назначила встречу Егору Штормову, я уже допиваю свой напиток. Выбросив стаканчик в урну, осматриваюсь, пытаясь найти взглядом парня. Прохожу чуть дальше по каменной дорожке и с наслаждением прячусь в тени деревьев, радуясь, что здесь не так жарко, как под палящими лучами.

Проверяю телефон на наличие сообщений от Шторма, но сотовый молчит. Ещё раз осмотревшись по сторонам, я замечаю фигуру парня, прячущуюся чуть дальше за прохожими. Улыбнувшись, поспешно направляюсь в его сторону и, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не окрикнуть его, нетерпеливо прикусываю губу.

Но Егор, словно почувствовав моё присутствие, ловким движением разворачивает инвалидную коляску в мою сторону и, заметив меня, довольно усмехается.

– Привет, – мурлычу, подходя ближе и целуя парня в уголок губ.

– Опять опаздываешь, – вместо приветствия шутит парень, хлопая меня по пятой точке, словно наказывая за проступок.

– Прости-прости, – хватаюсь за ручки коляски и толкаю её. Мы идём вглубь парка, чтобы снова оказаться в долгожданной тени. – Встретила Андрея. Кажется, он продолжает следить за нами.

Егор фыркает, откидывая назад голову, чтобы посмотреть на меня.

– Чё хотел?

Пожимаю плечом, немного сбавляя скорость.

– Машу искал, – бурчу я, немного морщась. – Она же свалила из города. Решила вернуться обратно и поискать Мишу, думает, что он смог выжить. Просила, чтобы я Тарану ничего не говорила, он же рванёт за ней и начнёт отговаривать.

Егор садится ровно, задумчиво хмурясь и, наверное, вспоминая всё то, что произошло с нами за последний год с момента побега из родного города, где мы с ним познакомились.