— Хватит, — Анна снова тряхнула волосами и все же пересилила себя. Постучала. И тут же, не дожидаясь ответа, нажала на дверную ручку. — Ну не выгонит же он меня, в самом-то деле.

Рейджен был в комнате. На кровати стояла сумка уже наполовину уложенная.

— Вы уезжаете? — Анна не сдержала удивленного возгласа.

— Да, — кивнул в ответ мужчина и оставил вещи в покое. Вышел из-за кровати, глядя на девушку. — Что-то случилось?

Ну, вот и все. Анна на миг закрыла глаза, переживая душевное смятение. Все слова, что она придумывала, оказались бесполезны. Поздно. Он уезжает и явно не собирался даже прощаться. А она-то уже надумала себе невесть что. Дура, наивная девчонка. Пора бы уже повзрослеть и перестать мечтать.

— Нет, — Анна грустно улыбнулась. — Ничего не случилось. Я зашла попрощаться и… поблагодарить… — она изо всех сил старалась сдержаться, не выдать себя, не показать как же ей на самом деле сейчас больно и горько, но голос выдал волнения. В горле застрял комок, а глаза защипало от сдерживаемых слез. Но Анна все же продолжила говорить. — Вы спасли мне жизнь. В очередной раз. Я в долгу перед вами.

Рейджен оказался рядом в мгновение ока. Анна даже не успела договорить, как он уже стоял почти вплотную к ней, смотрел в ее глаза.

— Зачем ты пришла? — он снова перестал обращать внимания на приличия. Так было тогда, в Дорване, когда они еще только встретились и Анна боялась этого мужчину. И считала его сущим наказанием, своим тюремщиком. И убежать хотела от него. И убежала…

Недалеко и ненадолго.

— Я же сказала… — нерешительно начала она. — Я пришла поблагодарить вас. Вы спасли мне жизнь и…

— Анна, — Рейджен взял в ладони ее лицо, заставляя смотреть себе в глаза и не давая ни малейшего шанса отвернуться, отвести взгляд, — просто ответь. Зачем ты пришла? — он провел пальцем по ее щеке, обвел скулу… коснулся губ.

Он словно бы изучал ее лицо на ощупь, будто пытался запомнить его до мельчайшей черточки и сохранить эту память надолго… навечно…

— Не знаю, — она все же всхлипнула. — Я… я уже ничего не знаю. Я… — еще один всхлип и она вдруг решилась, высвободилась, отошла на шаг назад и, собрав последние силы, твердо встретила взгляд карих глаз, — я хотела сказать, что вы стали важны для меня, что я… не хочу больше расставаться, что… Но теперь это не имеет никакого значения. Вы уезжаете, а я… я…

Рейджен застонал. Снова преодолел расстояние, что она так старательно пыталась сохранить между ними, схватил ее, прижал к себе, сжимая в объятиях так крепко, что даже вдохнуть не получалось.

— Что же ты делаешь, — прошептал он, вдыхая запах ее волос. — Что ты делаешь?

Анна молчала. Она была сбита с толку его поведением, совершенно не понимала, что стало мотивом его поступка. Но и отстраниться не могла. Не имела сил. Она всхлипнула, закрыла глаза, прижимаясь щекой к мужскому плечу. В этот момент она вдруг отчетливо поняла, что согласна на все что угодно, только бы этот миг не заканчивался и Рейджен ее не отпускал. И всегда был рядом.

И стало так неважно, что скажут люди. Как посмотрят в ее сторону и что будут шептать за спиной. Все стало неважным, незначительным. Все. Кроме них двоих и этих объятий.

Но ничего не длится вечно. Вот и этот миг подошел к концу. Рейджен отстранился первым, снова взял в ладони ее лицо, заглядывая в глаза. Раздумывал о чем-то. Решался. Решился.

— Поедешь со мной?

Анна согласно кивнула раньше, чем смысл вопроса дошел до ее сознания. В этот миг она была готова на все, что угодно. Только бы он больше не отпускал ее, только бы никогда не бросал и не отворачивался. Она не хотела больше жить одна… без него.

— Не спеши, — Рейджен все еще вглядывался в ее глаза. — У тебя есть время подумать. Пути обратно не будет. Если сейчас ты…

— Я согласна, — перебила его Анна. Зачем все эти слова и разговоры? Для чего ей снова думать и сомневаться? Она уже приняла решение. Определилась для себя. И отступать не намерена. Она хочет быть с ним. — Я все понимаю и… ничего не требую. Я уде давно вышла из того возраста, когда ждут от жизни чудес.

Она сама поцеловала его. Все сомнения и тревоги отошли на задний план. Впервые за многие годы, Анна чувствовала, что поступает правильно. И не собиралась отступать. Только не сейчас, не в тот миг, когда она, наконец-то, счастлива.

Отошла на задний план вся неуверенность, забылось смущение. Растворились в нежности сомнения, и неопытность не была больше преградой. Анна знала, чувствовала всем сердцем, что поступает правильно, так, как должно. Она сама тянулась за каждым поцелуем и с не меньшим пылом возвращала их обратно. Она упивалась нежностью прикосновений, тихим шепотом и ласками. Выгибалась в опытных руках мужчины, чувствуя каждое его касание, жаждала этих прикосновений, словно бы от них зависела ее жизнь. Впрочем, так оно и было.