Анна передернула плечами. Шииса Дарэя ей не нравилась. Было в ней нечто такое, что вызывало непроизвольную гримасу брезгливости. И ее хотелось пожалеть. Насколько все-таки несчастна должна быть юная девушка из хорошей семьи, чтобы постоянно искать недостатки в других?

Да и шиисс ШиСатро, который слишком активно принялся ухаживать за Дориной, привносил в мирный быт Сайриша изрядную толику переполоха. Он часто и много смеялся, увлеченно рассказывая о чем-нибудь. Сам по себе шиисс был приятен и учтив, ни разу не переступил грань допустимого ни в отношении Дорины, ни в адрес других гостей. Служанок не третировал, лакеев не приказывал выпороть на конюшне по пять раз на дню за какую-нибудь надуманную провинность, но переполох мог устроить знатный. Его тихая, скромная и молчаливая дочка так и вовсе большей частью была незаметной. Но… что-то в ней тоже было не так. А виконт?

Воспоминание о том взгляде, которым ночью удостоил ее жених шииссы Дарэи, заставило Анну не просто поежиться, а закутаться в одеяло до самых глаз. Она бы с удовольствием спряталась с головой, но было страшно оказаться беспомощной в случае чего. Виконт был не просто странным. Он был пугающим. И вот ночью тоже. Он появился в коридоре полностью одетым, когда время было уже далеко за полночь. Почему он не спал? Чем занимался? Анна помнила прекрасно, что на нем была та же рубашка, что и за ужином, только рукава оказались закатаны почти до самых локтей, обнажая крепкие мужские руки с широкими запястьями, и бледную кожу, словно шиисс никогда не бывал на солнце. Впрочем, очень может быть, что и не бывал. Он же дворянин, ясно, что тяжелый физический труд не входит в круг его приоритетов или любимых занятий. Хотя, вон у того же Рейджена кожа все еще хранит остатки загара. И на вид теплая, будто бы согрета солнцем, так и хочется прикоснуться, чтобы проверить так ли это на самом деле.

Да и ночью, шесс Рейджен ворвался к ней комнату с оружием наизготовку, а вот у виконта Анна не заметила ничего, что хотя бы отдаленно могло напоминать клинок или какое-либо другое оружие. Чем же он таким занимался посреди ночи, что вспотел, несмотря на весь свой холодный, словно зимней стужей промороженный, вид?

Анна вдруг поймала себя на мысли, что стала сравнивать обоих мужчин: Рейджена и виконта. И, странное дело, тот, кто еще вчера вызывал в ней странное неудержимое желание, сегодня пугал. А мужчина, бывший ее палачом и тюремщиком, тот самый, из-за которого ее жизнь пошла под откос, стал вызывать… доверие?

Ночью Рейджен повел себя совсем не так, как раньше. Пришел на помощь, успокоил, ободрил. И никаких намеков, никаких похабных словечек, коими так любил шокировать ее в Дорване. Никаких приставаний… ну, почти. Рассказал ей все, что сам знал о призраках, не называя сумасшедшей и не поднимая на смех. Он же сразу поверил ей, когда она рассказала про мертвую шииссу, хоть сам ее и не видел. Даже на мгновение не усомнился в ее словах.

Анна задумалась о том, что могло бы быть, скажи она о появлении приведения тому же виконту? Как бы поступил ШиАрхар? Рассмеялся бы ей в лицо? Отпустил язвительную реплику? Скорее всего. И уж точно не стал бы виконт успокаивать ее и укутывать одеялом.

Девушка тяжело вздохнула. Рейджен Лорне оказывается вполне может быть нормальным и приятным в общении. Внимательным и заботливым, участливым. Только вот… неожиданно пришло воспоминание о том, что он здесь под чужим именем и не просто так, а в качестве жениха шииссы ШиМаро.

Про саму шииссу у Анны пока не сложилось никакого впечатления. Они слишком недолго были знакомы, да и знакомством это назвать было сложно — пара вежливых слов в качестве приветствия со стороны Орин и невнятное бормотание от Анны. Но сама шиисса Анне понравилась. Она была красива, спокойна и выглядела рассудительной и умной женщиной. Такая бы вполне могла увлечь мужчину, подобного шессу Лорне.

Тоска обручем сжала сердце. Не стала ли шиисса Орин тем фактором, что Рейджен вдруг так переменился? Возможно теперь, когда он встретил женщину, что смогла заинтересовать его не только как постельная игрушка, он и на остальных стал смотреть иначе?

Покинув спальню Анны и удостоверившись, что у него нет свидетелей, Рейджен вернулся к себе. Запер дверь, и, не раздеваясь, завалился на кровать поверх одеяла. Клинок пристроил рядом. Ему нужно было подумать. О многом. И прежде всего о том, что здесь происходит.

Принимая неожиданное предложение Орин, он и подумать не мог, что ввязывается в нечто… ненормальное. Да и вообще, Рейджен провел на постоялом дворе в Гроапе около десяти дней, облазил всю округу, переговорил со всеми, кто так или иначе мог бы пролить свет на происходящее в Сайрише. И что?

А ничего. Про привидения, полубезумных магов, мечтающих о власти в глубокой древности и уничтожающих всех живых, никто ему не рассказывал. Вот про то, что шиисса Найтвиль обладает крепкой деловой хваткой и держит всех своих арендаторов и партнеров в ежовых рукавицах, о том, что она не привыкла сорить деньгами без разбора, но всегда готова помочь разорившимся арендаторам и ссудить золота под приемлемые проценты — разговоров было сколько угодно. О том, какие новшества она вводила на своей земле и как схлестнулась с соседом-дворянином, ни Шарха не понимающем в том, как надо вести дела, тоже говорили.

А вот о призраках никто ни разу не обмолвился.

И можно было бы предположить, что это хранится в строжайшей тайне и не выносится на всеобщее обсуждение, но… Дорина Найтвиль не производит впечатление легкомысленной запуганной барышни, страшащейся собственной тени. Вовсе нет. Это здравомыслящая женщина, умеющая делать деньги и ни в чем не знающая отказа. Ее вдовство растянулась лет на тридцать пять-сорок вовсе не потому, что не нашлось желающих повести ее к алтарю. Рейджен был почему-то уверен, что замуж шиисса Найтвиль не вышла больше лишь только по единственной причине — не желала делиться с кем бы то ни было нажитым богатством и пресмыкаться перед каким-нибудь ослом, возомнившим себя хозяином дома и главой семьи только потому, что он мужчина. Шиисса Найтвиль была симпатична Рейджену, хоть он и знал ее всего ничего, но их короткого знакомства и тех слухов, что удалось собрать по округе, вполне хватало для того, чтобы составить о ней определенное мнение. Он была умной, хваткой, хладнокровной, решительной. Иначе просто не могло быть, учитывая то состояние, которое она смогла сколотить практически в одиночку. И она прекрасно справлялась без мужа, не плакалась на то, что у нее нет защитника или покровителя, что она совершенно одна в целом мире. Возможно, у нее были любовники и очень похоже на то, что этот шут ШиСатро скоро станет следующим из них. Вообще, Рейджен пришел к выводу, что женщины его сословия куда как проще относятся к отношениям между полами, чем те же урожденные дворяночки, которые только и умеют, что закатывать глазки и падать в обморок стоит кому-нибудь высморкаться в их присутствии или повысить голос. Они осуждают адюльтер, дрожат над своей репутацией, поливают грязью всякого, кто неосмотрительно нарушил самое маленькое и никчемное правило из тысячи негласных правил, но знали бы окружающие, что и с кем такие шииссы вытворяют в спальнях за закрытыми дверями — ужаснулись бы.